– Это хорошее начало. – Сердце Ноа настолько переполняют чувства, что, кажется, оно вот-вот лопнет. Внезапно перед глазами проносится целая жизнь вместе. Он и его мальчики. Малыш. Грейс. – То есть ты не против, если я стану членом твоей семьи?

Мейсон ощетинивается, слово «семья» предназначено только для его матери.

– У меня уже была семья.

Прошедшее время – словно пинок в живот, однако Ноа лишь кивает.

– Знаю, и твоя мать навсегда останется твоей семьей. Никто не займет ее место. Просто теперь Грейс и Лука тоже твоя семья. И я что-то вроде ее члена. Семьи не всегда связаны кровными узами, помнишь? Мы об этом разговаривали.

– Знаю. – Мейсон со вздохом опускает ложку обратно в миску.

В какой-то мере Ноа чувствует себя так, словно весь прежний опыт с Уайаттом привел его к этому моменту, чтобы исправить прошлые ошибки и позаботиться о ребенке, которому он нужен. Мейсон – его второй шанс. Перед глазами возникает лицо брата, и Ноа душит воспоминание в зародыше. Нужно двигаться дальше. Возможно, Мейсон поможет залечить нанесенные той потерей раны.

– Ладно, оставим эту тему. Не пора ли за урок?

Мейсон, кивнув, убирает посуду в мойку, и они приступают к терапии. Вначале передвижение по-медвежьи и крабьи, упражнения с мячом. К тому времени, как доходит до работы с жвачкой для рук, на подъездной дорожке появляется автомобиль Грейс.

– Как прошел матч? – интересуется Ноа.

– Мы выиграли! – кричит Лука и бежит за снэками.

Ноа поворачивается к Грейс:

– Его команда выбивается в победители, да?

– Определенно. – Она осторожно улыбается ему и переводит взгляд на Мейсона. – Как у вас здесь дела?

Помяв жвачку, Мейсон перебрасывает ее из руки в руку.

– Ноа собирается стать моим отчимом. Мы будем семьей.

Залившись краской, Ноа косится на Грейс.

Вид у нее ошарашенный.

– Вот как? – Она упирается рукой в бедро и смеривает его взглядом. – Это правда?

Ноа встает из-за стола и увлекает ее на кухню.