— Попал в беду, — признался Бачик. — Проблемка с кокаином. «Фронт Дор» наняла меня, и два года я зарабатывал солидные шестизначные суммы. А нет ничего хуже, чем усугубляющаяся проблема с наркотиками, когда есть деньги, чтобы швырять в это жерло. Так что однажды я явился в дом, открытый для осмотра, в состоянии полного неадеквата и затеял драку с покупателем. Не прошло и суток, как из «Фронт Дор» меня вышвырнули. Джим Франклин заплатил за мою реабилитацию. А когда я вышел, устроил меня здесь. Пятнадцать лет я как стеклышко. Так что вот, я перед Джимом Франклином в долгу. Он спас мне жизнь. Но притом он не станет меня просить сделать для него что бы то ни было противозаконное. После всего, что я выстрадал. Разумеется, это была любезность, но законная. Что бы там эта Марин ни натворила в Дариене, я не имею к этому никакого отношения и понятия об этом не имею, и это чистейшая правда, богом клянусь. Можете поговорить с Джимом Франклином, если он пойдет на разговор с вами, но на этом моя причастность исчерпывается. Я продал дом, получил комиссионные, и точка. А теперь попрошу вас, детективы. Больше я ничего не знаю.

Бросив взгляд на Талли, Серрано кивнул. Он поверил Бачику.

Талли положила ему на стол свою карточку. Бачик уставился на нее, как на ядовитую лягушку.

— Если вспомните что-либо еще, позвоните мне. А если мы узнаем, что вы что-то замалчиваете, готовьтесь к нежелательным последствиям.

Покинув Алексея Бачика, Серрано и Талли направились к выходу. Но едва Талли открыла дверь «Айронгейта», как на нее с разбега налетела другая женщина, да так, что обе повалились на асфальт.

— Будь я проклята! — проговорила Талли, поднимаясь с тротуара. — Забавно столкнуться здесь с вами, миз Марин.

Глава 36

Глава 36

Рейчел поняла, зачем они являлись сюда, прежде чем Талли успела раскрыть рот. Талли и Рейчел поднялись. Протиснувшись мимо детективов, Рейчел стремительно зашагала к клетушке Алексея Бачика.

Когда она подошла к его столу, Бачик сидел, промокая лоб носовым платком с видом безмерного облегчения. Пока не увидел ее.

— Миз Марин, — пролепетал он. — Я…

— Что вы им сказали? — требовательным тоном спросила Рейчел. И услышала шорох — это дюжина риелторов высунули головы, чтобы посмотреть, что там за переполох. На лице Бачика было ясно написано: «О черт, опять двадцать пять».

— Я не делал ничего противозаконного, — заявил он. — Вы знаете это.

— Что вы им сказали?!

Казалось, Алексея вот-вот хватит инфаркт. Лицо его побелело, на синей рубашке выступили темные пятна пота.

— Я им ничего не сказал.