– Если вы хотите знать, закончила ли она с ним, то я не знаю. Не уверен.

– Имел ли он возможность получить конверт и почтовую бумагу Вэнса?

– Да, сколько угодно.

– Вернемся к нему позднее. – Вулф глянул на часы и слегка переменил положение своего массивного тела в кресле. – Теперь займемся вами. Я не собираюсь вас допрашивать. Надо понять, что вам грозит. Мне нужны ответы, которые вы дали полиции. Я не спрашиваю, где вы были в понедельник во второй половине дня. Если бы у вас не было алиби, вы бы сейчас здесь не сидели. Почему вы перебрались в отель две недели назад? Повторите, что вы ответили на этот вопрос в полиции.

– Я сказал им правду. Мне надо было решить, что делать дальше. Видеть жену, слышать ее, ощущать ее прикосновения – я больше не мог этого выносить.

– Вы приняли какое-то решение?

– Да. Я решил уговорить ее завести ребенка. Подумал, что тогда она перестанет… что тогда она изменится. Я понимал, что никогда не буду знать, мой ли это ребенок, но тут уж ничего не поделать. Так я ответил в полиции, но на самом деле это не совсем правда. Затея с ребенком была одной из многих, которые я обдумывал, но я сразу отбросил ее, поскольку понимал: она не сработает, я не справлюсь – не смогу жить, не зная, кто отец. В действительности я ничего не решил.

– Но вы звонили ей по телефону шесть раз между шестнадцатью часами понедельника и десятью часами утра вторника. Зачем?

– Вас интересует мой ответ полицейским? Чтобы сказать, что хочу с ней увидеться, а потом попытаться убедить ее, что нужно завести ребенка.

– А на самом деле зачем?

– Чтобы услышать ее голос. – Кирк сжал кулаки и вдавил их в колени. – Мистер Вулф, вы не понимаете. Я увяз. Можете жалеть меня, можете насмехаться, мне все равно. Скажете, что я помешался на ней. Ну и что, разве слова что-то значат? Я сохранил свои умственные способности, по-прежнему неплохо выполняю свою работу и мог даже здраво рассуждать о жене, по крайней мере вдали от нее. Кстати, одна из идей, которые я тогда обдумывал… Мне пришло в голову, что выход все-таки есть. Надо просто убить ее. Я знал, что не смогу, но понимал, что это бы все решило, и жалел, что мне это не по силам. – Он разжал и снова сжал кулаки. – Я не видел жену и не слышал ее голоса целых две недели и не выдержал, стал звонить ей, а когда в шестой раз она не сняла трубку, то поехал к ней сам. На мой звонок из подъезда тоже не было ответа, тогда я вошел в дом и поднялся на лифте. У меня был ключ и от квартиры, но я не сумел себя заставить открыть дверь. Она могла быть там – и не одна. Я отправился в бар, заказал выпивку, но не выпил ни глотка. Я хотел знать, в квартире ли ее вещи, и думал обратиться к Джимми Вэнсу, но в конце концов позвонил в полицию. Ведь если они обнаружат ее там и с ней кого-то еще, это могло бы…