– Я ходила на осмотр, и доктор Уэзеролл говорит, что скоро мы с Ясиром сможем еще раз подумать о детях. У вас же есть дети?

– Увы, нет. – Покачав головой, Дебора показала на пакет, который принесла с собой. – Хотите взглянуть на фотографию? Сегодня я их развожу.

– Ой, конечно хочу. Очень хочу. Да, да.

Дебора кивком указала на пакет, который прислонила к дивану. Она завернула фотографию в промасленную бумагу, скрепив уголки скотчем, и Лейло не составило труда открыть его. Это не была обычная студийная фотография. Портрет нужно было повесить на стену, а не ставить на стол или каминную доску. Дебора выполнила ее в черно-белом варианте – ее любимый стиль – и оформила очень просто, с белым паспарту и черной металлической рамкой. На фотографии Ясир сидел на подлокотнике кресла Лейло. Он смотрел на нее сверху вниз, а она на него – снизу вверх. Он был развернут в профиль, она – в три четверти. Деборе понравился этот снимок, который отражал характер их отношений: терпение, преданность, сопереживание, поддержка.

Взглянув на портрет, Лейло сцепила руки под подбородком.

– Очень красиво. Вы так добры, что принесли его мне…

– Это я должна поблагодарить вас, что позволили мне снимать, – ответила Дебора. – Знаете что… Вы позволите мне сделать еще несколько снимков? Дело в том… В перемене, которая с вами произошла. Вы не возражаете?

– Здесь? – В тоне Лейло слышался испуг. – Сейчас? Без мужа?

– Если только это вас не очень смущает. У меня с собой камера. И свет здесь очень хороший.

Лейло задумалась, сдвинув брови. Потом улыбнулась.

– Да. Где вы хотите меня фотографировать? Здесь? Прямо здесь?

Она сидела на диване, наполовину освещенном полосой света. Было бы интересно снять ее прямо там, из-за этого света, несмотря на стену за ее спиной, украшенную произведениями искусства. Каждое из них было достойно внимания, но все вместе они отвлекали. Даже настройка глубины резкости полностью не устранит проблему.

– Давайте передвинем стул к окну, – предложила Дебора.

– Да, конечно. Это совсем легко.

Лейло подвинула стул, а Дебора усадила ее. Потом включила лампу на столе за спиной хозяйки и слегка повернула. Убрала из поля зрения витрину с гирьками для золота и статуей.

Отступив назад, она оценила композицию: женщина в мягком освещении, с бликами на волосах от лампы за ее спиной.

– Отлично, Лейло. Я принесу вам копию. Только… – Она улыбнулась. – Тогда придется сфотографировать и Ясира, чтобы получилась пара одинаковых портретов. А потом – детей, одного за другим. А может, ваших родителей? Братьев и сестер? В конечном итоге я вам так надоем, что у вас не будет выбора, кроме как принять меня в вашу семью.