– Минутку, пожалуйста.

Монифа ждала. Она представила, как Чинара Сани нервно притопывает ногой, пытаясь придумать план бегства. Через несколько минут она позвонила вновь, и на этот раз замок открылся. Монифа толкнула дверь и повела Симисолу к лифту. Она знала, что Чинара Сани живет на десятом этаже.

После бесконечного, как ей казалось, ожидания гремящего и стонущего лифта она втолкнула Сими в кабину, и они поехали наверх. «Должно быть, Чинара стояла, держась за ручку двери», – подумала Монифа, поскольку не успели костяшки ее пальцев коснуться деревянной панели, как дверь распахнулась.

Она ожидала увидеть очень старую женщину, хотя и не могла сказать, почему, – разве что из-за традиции, которая ассоциировалась с обрезанием. И еще она ожидала увидеть национальную одежду. Но перед ней стояла седая женщина с внешностью профессионала, которая могла бы работать в банке, хотя ее красная помада выглядела неуместной и делала рот похожим на рану на лице.

– Вы Чинара? – спросила Монифа.

– А это, должно быть, Симисола? – Чинара изобразила улыбку; один из ее крупных передних зубов был испачкан помадой. – Вы привели ее познакомиться со мной? Это облегчает дело. Как поживаешь, Симисола? Готова стать взрослой девушкой?

Сими засмущалась. Она не знала, чего ждать от этой незнакомой женщины.

– Об этом, – сказала Монифа, – мы и пришли поговорить.

– Правда? Это хорошо. Хотя это необычно, когда отец девочки договаривается обо всем, в то время как ее матери нет дома, правда? У вас есть опасения? Вопросы? – Монифа не ответила, и Чинара перевела взгляд на Сими. – Симисола хочет меня о чем-то спросить? Все это необходимо для превращения в женщину, моя дорогая. Тебе уже это говорили, да?

Монифа почувствовала, как Сими прижимается к ней. Маленькое тело девочки дрожало.

– Произошла ошибка, – сказала она Чинаре. – Ваши услуги не нужны. Я уже договорилась в другом месте. Абео не знал об этом, когда пригласил вас к нам домой. Потом я ему все объяснила.

– В другом месте? Я – единственный настоящий нигерийский специалист в северной части Лондона. Конечно, есть еще сомалийцы, и их услуги, нужно признать, дешевле моих. Но я не позволила бы сомалийцу переступить порог моего дома, не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к моей дочери. Могу я спросить, как вы меня нашли? То есть откуда вы узнали мой адрес?

– От матери девочки, которая покончила с собой после того, как вы ее обрезали. Может, вы ее помните? Ее звали Лим. Ей было двенадцать. Взяла головную повязку матери и повесилась.

– Двенадцать лет, – пробормотала Чинара. – Лучше это делать, когда девочки гораздо, гораздо младше. Так я и говорю родителям, которые ко мне приходят. Я не отвечаю за последствия, когда родители меня не слушают.