– Всё в порядке, Пискля. С ней все хорошо, – пробормотал он, хотя, конечно, не мог этого знать.

– Фотографии! – Софи выбежала из комнаты и через несколько секунд вернулась со смартфоном в руке.

Она помогла Тани сесть и сделала снимки с разных ракурсов: отдельные ссадины крупным планом, отпечатки пальцев на шее, заплывший глаз, кровоточащие лоб, подбородок, макушку и щеку. «Это, – объяснила Софи, – подтвердит необходимость срочного охранного ордера». Затем она заставила его снова лечь, после чего, как могла, промыла и перевязала его раны.

Потом они пошли на станцию Сток-Ньюингтон, которая, к счастью, находилась в двадцати минутах ходьбы от дома Софи. По пути Тани пришлось несколько раз отдыхать, но девушка подставила ему плечо и обняла за талию, и с ее помощью он все же преодолел это расстояние. Оставалось дождаться поезда.

Когда они наконец прошли через чугунную калитку в Тринити-Грин, Тани увидал, что обе двери часовни открыты, а приблизившись, услышал голоса и смех, доносившиеся изнутри.

– Слава богу! – с жаром воскликнула Софи, но Тани сомневался, что Бог имеет к этому какое-то отношение.

Как бы то ни было, он вслед за Симисолой и Софи направился к часовне в дальнем конце лужайки. Софи подождала его у подножия лестницы и помогла подняться по ступенькам. Войдя внутрь, они увидели двух девочек и белую даму с рыжими волосами, стоявших у длинного обеденного стола, который обычно можно увидеть в школьных столовых, и рассматривавших разложенные на нем фотографии.

– Мне нравится эта, но выбирать не мне, – сказала белая дама.

– Но я тут выгляжу чокнутой, – возразила одна из девочек, на что белая дама ответила:

– Ты выглядишь серьезной. Это не одно и то же.

– Да. Я выгляжу серьезно чокнутой, – сказала девочка, и все трое рассмеялись.

Белая женщина первой заметила Тани и его спутниц.

– Тебе нужна помощь? – спросила она, взглянув на него, но не стала ждать ответа. – Идите за мной.

Они спустились по лестнице, обошли часовню и оказались перед дверью в офис, которая в прошлый раз была заперта.

Тринити-Грин Уайтчепел Восток Лондона

Дебора Сент-Джеймс видела, как сильно они испуганы, особенно маленькая девочка. Она льнула к руке парня, вцепившись в нее обеими ладошкам. И она, и старшая девочка явно плакали. Но ее беспокоило состояние молодого человека. Кто-то его жестоко избил.

Она распахнула дверь офиса и отступила в сторону, пропуская их внутрь. В коридоре стояли складные стулья, и Дебора разложила три штуки.

– Я принесу воды, – сказала она и пошла в одну из кладовых напротив кабинета Завади. Сама Завади была у себя, заметила она, – разговаривала с Нариссой Кэмерон. Дебора не знала, что Нарисса вернулась в «Дом орхидей».