– Идите за мной. Никто вам не причинит вреда.

– Где мы? Вы должны мне сказать.

– Лафборо-Эстейт. Брикстон. Здесь я вырос и здесь живу.

– Зачем вы меня сюда привезли?

Он осторожно взял ее под руку.

– Всё в порядке. Моя мама вас ждет.

Монифа вспомнила, что, посадив ее в машину, он кому-то позвонил по мобильному, прежде чем сесть за руль. Она думала, что он звонит начальнику, но неужели он звонил матери? И если так, то зачем?

– Тут нужно немного пройтись. Можете опереться на мою руку.

От долгой поездки в машине у нее онемели мышцы, которые и так болели, а грудь словно разрывало болью при каждом движении, когда она выбиралась из машины. Воспользовавшись предложением Нкаты, Монифа взяла его под руку. К домам вела бетонная дорожка, и Уинстон медленно пошел по ней, приноравливаясь к шагу женщины.

Он привел ее к одному из многоквартирных домов. Они вошли внутрь и направились к лестнице.

– Лифт сломан, – сказал сержант. – Извините. Теперь чуть-чуть наверх.

Они преодолели три лестничных пролета, и каждая ступенька давалась Монифе с огромным трудом, хотя она старалась скрыть это от детектива. Наконец на третьем, верхнем, этаже Нката открыл дверь в коридор.

– Еще немного, – сказал он и повел ее по устланному линолеумом полу, пока они не добрались до четвертой двери, которую Уинстон открыл своим ключом.

– Мама? – позвал он.

Монифа вся сжалась.

– Я здесь, Бриллиант, – послышался женский голос, потом шаги, а потом появилась сама мать детектива. – Долго же ты ехал… – Она протянула руки Монифе. – Меня зовут Элис Нката. Проходите, мадам. Мой мальчик сказал, что вы – миссис Банколе. Надеюсь, он хорошо себя вел, пока ехал по Лондону? Правил не нарушал? Очень надеюсь, потому что, должна вам признаться, иногда он ездит так, словно за ним гонится дьявол.

Монифа прошла вслед за Элис Нката в гостиную, где старое пианино с пожелтевшими клавишами соседствовало с большим африканским барабаном и гарнитуром мягкой мебели из трех предметов, подушки которого были обернуты разноцветными шарфами, вероятно чтобы скрыть их возраст. На крышке пианино стояли рамки с фотографиями. Из гостиной была видна безупречно чистая комната, а другая дверь, закрытая, по всей видимости вела в спальню. В маленьком коридоре имелись еще две двери, скорее всего в ванную и в еще одну спальню.

– Извините за вторжение, – Монифа чувствовала себя неловко.

– Пойдемте со мной, миссис Банколе, – ласково сказала Элис Нката. – Я вырастила двух мальчишек, и кому, как не мне, знать, как обрабатывают раны. Бриллиант сказал, вы немного пострадали…