– Ты вернешь их мне, слышишь? Я знаю, что это была ты, – шипит старуха на ухо Туне. – Ты слышишь, как они поют? Они ждут меня. Они вернутся ко мне. Я заберу тебя с собой туда, и ты вернешь их, шлюха.

Последнее слово она фактически выплевывает, и в ее устах оно звучит неестественно. Старуха произносит его, как это сделал бы ребенок, на пробу; оно явно непривычно для нее.

Может, благодаря этому истина доходит до меня? Или эта ее странная детская манера разговаривать помогает мне постепенно разглядеть в старушечьем облике хорошо знакомые семейные черты? Проницательный взгляд и все прочее, что остается постоянным, несмотря на все старания возраста изменить облик человека…

Хотя, пожалуй, все дело в родинке. Ничего больше и не требуется.

– Айна? – говорю я.

Сейчас

Сейчас

Она впивается в меня взглядом. Мне кажется, я вижу некое подобие удивления на ее лице, однако оно исчезает столь же быстро, как и появилось.

– Вы заражены, – бормочет Айна сама себе, а потом повторяет последнее слово по слогам: – За-ра-же-ны.

Я не знаю, что она имеет в виду, но, по-моему, это не означает ничего хорошего.

Перевожу дыхание. Мышцы на шее напрягаются и снова расслабляются. Во рту стоит привкус страха.

– Я внучка Маргареты, – говорю. – Маргарета – моя бабушка.

Айна машинально облизывает губы.

– Маргарета? – повторяет она, словно смакуя это имя.

– Твоя старшая сестра, – шепчу я.

Она вроде как успокаивается; в какое-то мгновение даже кажется, что мне удалось достучаться до ее сознания. Но потом ее скулы напрягаются, Айна обнажает зубы, хмурит брови, и лоб прорезают глубокие морщины.

– Маргарета бросила меня здесь, – говорит она, чуть не плача, но затем ее мгновенно захлестывает злоба. – Она бросила меня здесь! Оставила. Я писала ей, но она так и не приехала…

Последние слова Айна хрипло шепчет. Потом вздыхает.

– Я здесь, – говорю. – Я приехала сюда. Чтобы найти тебя.

На нее наваливается печаль. Айна на глазах сникает – это плохо сочетается с ее внешностью – и смотрит на меня. В желтоватых белках ее больных глаз я вижу отражение моих собственных светло-карих глаз.