Махт и Бох сидели за столом в банкетном зале гостиницы «Ле Дюваль» в окружении отдыхающих между дежурствами агентов. К густой вони раздавленных сигаретных и сигарных окурков и выбитого из трубок табака примешивались запахи остывшего кофе и немытых тел. Но охота на человека не обходится без подобных неудобств, о чем Махт прекрасно знал, а Бох – нет.

Все меры приняты, осталось лишь дождаться, когда засветится противник. И не упустить шанса.

– Гауптман Махт? – Это подошел Абель.

– Что?

– Парижский штаб. Вас приглашают на совещание к фон Хольтицу, прислали машину.

– А, черт! – выругался Махт.

Но он ждал этого вызова. Дело касается большой политики, крупные шишки обеспокоены, желают прикрыть себе задницу. Ну почему никто в мире не следует простому и разумному принципу: не тратить уйму сил на бюрократическую показуху, а терпеливо ждать событий?

– Я поеду, – заявил Бох, никогда не упускавший возможности покрутиться перед начальством.

– Герр гауптштурмфюрер, там ждут гауптмана Махта.

– Черт!.. – снова буркнул Махт, пытаясь вспомнить, где он оставил свой плащ.

В квартале от гостиницы «Ле Дюваль» Бэзил обнаружил то, что искал: «ситроен-траксьон-аван» черного цвета, с торчащей из окна длинной антенной. Машина с рацией – такие расставлены равномерно по всему Шестому округу, чтобы наблюдатели могли быстро оповестить штаб и вызвать подмогу.

По счастью, рядом оказалось кафе. Бэзил расположился за столиком и попросил кофе. Новый немецкий филер регулярно семенил к проверяющим и сообщал о том, что не заметил ничего подозрительного.

Отличная организация. Каждые полчаса подъезжает машина, дежурные сменяются через два часа. Отстоявший свое идет патрулировать – это для него и отдых, и разминка. Двойная выгода: руководитель в обычном порядке получает информацию от подчиненных, а у топтунов, чередующих стояние с хождением, не замыливается глаз. Через каждые четыре часа пара контролеров покидает автомобиль и быстро обходит расставленных на перекрестках коллег. При такой системе информация передается бесперебойно, люди не слишком устают, и все это не в ущерб качеству наблюдения. Тому, кто руководит операцией, явно не в новинку ловить людей.

Бэзил заметил кое-что еще. При встрече полицейские рассматривали, передавали друг другу, обсуждали какой-то листок. Конечно, немцы не могли раздобыть снимок Бэзила – значит это рисунок. Но все равно плохо. Рисунок или отретушированный фотоснимок циркулирует по округу, все больше наблюдателей узнают приметы разыскиваемого, все меньше у него шансов остаться незамеченным. До вечера лицо британского агента не успеет прочно запечатлеться в голове у полицейских, но к утру все, кому положено, хорошенько запомнят его. Выходит, нужно выполнить задуманное как можно скорее. Уже сегодня.