* * *

Мертвый Хуан не был похож на живого. В костюме, которого Энграси никогда не видела, со строгим лицом, чье глубокомысленное выражение не было свойственно ее брату. Только на губах она обнаружила намек на искреннюю, детскую улыбку, которую так любила.

Внезапно Энграси услышал шум за спиной, похожий на порыв ветра.

Росария.

Она очень медленно обернулась. В трауре с головы до ног, Росария была воплощением элегантности. Она остановилась у все еще покачивающихся дверей. Под шелест невидимых листьев Энграси разглядела сопровождавшие ее темные фигуры. Это были не ее племянницы.

Росария беспечно улыбнулась, что выглядело довольно странно, если учесть, что обе находились в танатории и в гробу лежал ее покойный супруг.

— Отлично, — сказала она. — И где?

Энграси глубоко вдохнула воздух, пахнущий погребальными цветами. Она спросила себя, действительно ли это цветы или, быть может, специальный освежитель воздуха. Почему в таких местах всегда ими пахнет?

— Где — кто?

— Ты знаешь кто, — терпеливо ответила Росария.

Энграси собрала все свое мужество и улыбнулась.

— Ты правда надеялась встретить здесь Амайю?

— Не может же дочурка не попрощаться со своим папочкой.

Энграси смотрела на нее, в то время как ее сознание неспешно оценивало значимость каждого действия, каждого слова.

— Она не пришла, Росария, и не придет. И даю тебе слово: я переживу тебя, чтобы убедиться в том, что домой она вернется лишь в день твоих похорон.

Гримаса ненависти исказила надменный рот, и на мгновение Энграси увидела лицо, которое будет у Росарии через несколько лет, когда безумие одержит над ней победу. Но пока это была всего лишь чистая злоба.

Она могла бы поклясться, что Росария зарычала, как животное, прежде чем прошептать:

— Не подсказывай, что мне делать. Один раз я уже выпотрошила ее сторожевую собаку.

Энграси вцепилась в гроб, почувствовав, как у нее подгибаются колени.

— Сволочь! — ответила она, дрожа от ярости и страха. — Я тебе не собака, и если ты приблизишься ко мне или к девочке, я убью тебя. Клянусь памятью брата, который забрал с собой всю свою доброту. Я — не он. У меня достаточно психических ресурсов, чтобы взять на свою совесть твою смерть. Я убью тебя, Росария, и это не лишит меня сна.