Он запирает за собой дверь.

— Снимите плащ, Мод, — говорит он.

«Сейчас он меня задушит».

Крепко сжав застежку плаща, я подаюсь назад, медленно, медленно отступаю назад, подальше от него и от женщины, поближе к окну. Если что — выбью стекло локтем. Буду кричать, звать на помощь — на улице услышат. Ричард следит за мной, вздыхает, делает большие глаза.

— Нечего шарахаться, — говорит он, — как заяц от волка. Думаете, я с таким трудом доставил вас сюда, только чтобы убить?

— А вы думаете, — отвечаю я, — я вам поверю? Вы же сами говорили, в «Терновнике» на все способны ради денег. Я плохо вас слушала! Только не говорите мне, что не хотите отобрать у меня состояние. И что Сью вам в этом не поможет. Наверное, вы потом заберете ее — чуть погодя. Ее вылечат, надеюсь. — Сердце мое больно сжалось. — Умница Сью. Молодец.

— Помолчите, Мод!

— Почему бы это? Чтобы вы убили меня без шума? Так действуйте! И это черное дело будет у вас на совести. А она у вас есть?

— Не такая, — отвечает он с улыбкой, — которую озаботит ваше убийство, уверяю вас. — Он трет пальцами глаза. — Однако миссис Саксби этого не одобрила бы.

— Она?! — удивляюсь я, мельком глянув на женщину. Та смотрит на мыло, на щетку и ничего не говорит. — Вы что, все делаете по ее указке?

— В данном случае — все, — отвечает он многозначительно, но я не понимаю, и он продолжает: — Послушайте меня, Мод. Это был ее план, от начала и до конца. Это она все придумала. Я, конечно, злодей, но не настолько хитер, чтобы ее обмануть.

Похоже, он говорит искренне — но ведь мне так казалось и прежде.

— Вы лжете, — говорю я.

— Нет. Это чистая правда.

— Как это — ее план? — не понимаю я. — Она что, послала вас в «Терновник», к дяде? А еще раньше — в Париж? К мистеру Хотри?

— Она послала меня к вам. Не важно, какими окольными путями я до вас добрался. Может, я и сам проделал бы тот же путь, не подозревая, что за всем этим стоит. Я мог бы и мимо вас пройти и не заметить! И многие мужчины могли бы. Но у них не было бы направляющей руки миссис Саксби.

Я смотрю мимо них.

— Значит, она знала о моем богатстве, — говорю я, чуть подумав. — Так и другие знали, я полагаю. Кого она знает-то — дядю? Или кого-то из слуг?

— Она вас знает, Мод. Прежде всего вас.

Женщина поднимает голову и смотрит на меня — и кивает.