После этих слов у Салаватова возникло стойкое желание убить Соню, положить одну руку на затылок, второй закрыть рот, и резко повернуть, чтобы шея хрустнула. Тимур сам испугался такого порыва и на всякий случай сделал шаг к двери, чтобы расстояние между ним и этой линялой гадюкой стало больше.

— Может, вернемся к событиям дней сегодняшних? — Предложил Кукушка.

— Вернемся. — Охотно согласилась Соня. Ее щеки порозовели, а в глазах появился задорный блеск. — После Лариной смерти мне казалось, будто, жизнь, наконец, наладилась. Родители Марека меня приняли, сам Марек обожал, денег… Впервые, мне не пришлось заботится о деньгах, я могла покупать те вещи, которые мне нравились, а не те, на которые хватало денег. Это была сказка… Но, как любая сказка, она закончилась. Года через два после свадьбы отец Марека умер, оставив фирму и прочее имущество — как принято выражаться движимое и недвижимое — своей супруге, мачехе Марека.

— Ваш супруг остался ни с чем?

— О, нет. Понимаете, Валентина была слишком далека от дел мужа, она существовала в мире фантазий. Благотворительные обеды, заседания клуба садоводов, клуба любителей левреток, клуба ценителей камерной музыки, клуба помощи православной церкви… Она вообще была помешана на религии. Ко всему Валентина была больна. Рак. Она полагала, будто болезнь — наказание божье, и, вместо того, чтобы лечиться, молилась. Фирмой управлял Марек, к несчастью, способность зарабатывать деньги по наследству не передается. Марек за три года умудрился не только развалить все, что создал его отец, но и влезть в долги. Он оказался именно таким, как говорила Лара, слабым и беспомощным, умел лишь ныть. Валентине становилось все хуже и хуже.

— Вы рассчитывали на наследство?

— Да. Одна коллекция живописи стоила бешеных денег. Отец Марека в свое время неплохо заработал на переправке картин непризнанных в Союзе художников на запад, заодно и для себя неплохую подборку сделал. Валентина категорически отказывалась продавать полотна, а после ее смерти наследником стал бы Марек, уж он-то не отягощен сентиментальностью. К тому же слаб, при разводе я бы могла претендовать на часть имущества. Денег хватило бы на первое время, а там, дальше, я бы что-нибудь придумала.

— Но, согласно завещанию, все получал не Марек, а Доминика.

— Вот именно! — С жаром воскликнула Соня. — К разговорам о дочери, с которой ее якобы разлучили в далеком прошлом, мы относились, мягко говоря, с недоверием. Валентина прочно сидела на обезбаливающих, а они, как известно, негативно сказываются на мозгах. Мы считали дочь фантазией, вымыслом, этаким бзиком умирающей, представьте, каково было наше удивление, когда огласили завещание. И картины, и фарфор, и квартиры достались какой-то Доминике Витольдовне Лютовой! Чуя приближение смерти, Валентина наняла сыщиков, чтобы отыскать девочку. А сыщики составили весьма занятный отчет, подробный отчет.