Он рассказывал мне все это, радуясь возможности предстать передо мной сильным духом, играючи воспаряющим над мещанскими мелочами. Ему никогда не приходило в голову, что он из того же теста, что доносчики минувших времен.

— Иногда, — продолжает он, — я читаю ей Пруста, чтобы она уснула. У него длинные предложения… Она быстро теряет нить… А к ним таблетку могадона… и порядок.

Он улыбается и возвращается к теме, которая его волнует.

— Прошлый раз вы начали рассказывать о случае в Эзе.

Память у него — дай бог каждому. Он придирается к мелочам, словно мальчишка, пристрастившийся к иллюстрированным журналам. Прежде чем продолжить, я прощупываю почву.

— Ну, да… Когда я упал с тридцатиметровой высоты?

— Отвесно?

Ему нужны точные детали. Он столь же доверчив, сколь и подозрителен. Если он поймает меня на том, что я выдумываю, ноги его у меня не будет. Самолюбие из него так и прет, как сыпь во время кори.

— Ну, не совсем отвесно. А то бы я разбился. К счастью, там рос кустарник, смягчивший падение… Знаешь, Марсель, я никогда не был ярмарочным уродом. Просто каскадер, такой же, как и другие.

Его не устраивала моя притворная скромность. Я должен быть исключительным, чтобы нравиться ему. Слабые дозы на него не действовали. Я быстро спохватываюсь.

— Я припомнил один весьма необычный трюк. В это время Иза еще ездила на мотоцикле.

Он навостряет уши, слушает, затаив дыхание.

— Я играл сыщика и гнался за ней. Перед ней опустился шлагбаум, мимо медленно проходил товарный поезд, длинные железные вагоны, раздвижные двери открыты настежь. Ну, представляешь, да?

Он зачарованно кивает головой.

— Итак, внезапно появляется она… Слишком поздно, чтобы затормозить. Сильным прыжком она преодолевает барьер, взлетает, пересекает вагон, проходящий прямо перед ней, и приземляется с другой стороны.

— Она?.. Вы хотите сказать?.. — заикается он, стискивая руки.

Я продолжаю, не обращая на него внимания.

— Посмотреть на нее, такую хрупкую, грациозную… никогда не подумаешь, что она… А между тем она была смелее меня. Проделывала невообразимые трюки!

Пока он размышляет, я набиваю трубку.

— Мой дядя знает об этом? — наконец спрашивает он.