Страх.

Я понимаю все ясно, как никогда. Хлоя в опасности. Ингрид тоже, если им удастся ее найти. Я должна им помочь.

Немедленно.

Я смотрю в сторону открытой двери. В палате темно, из коридора не доносится ни звука. Ни шепота, ни единого шага.

– Эй? – из моего пересохшего горла раздается жалкий хрип. – Мне нужно…

Позвонить в полицию.

Вот что я хочу сказать. Но у меня перехватывает горло. Я надрывно кашляю, надеясь привлечь внимание медбрата.

Я зову снова, теперь громче.

– Эй?

Никто не отвечает.

Похоже, в коридоре никого нет.

Я шарю по прикроватному столику в поисках телефона. Не нахожу. Нет даже кнопки, которой можно было бы позвать медсестру или медбрата.

Я выбираюсь из койки и понимаю, что могу идти, хотя и медленно. Мои ноги подкашиваются, а мое тело охвачено болью. Но мне удается выйти из палаты в коридор, который оказывается короче, чем я ожидала. Всего пара дверей, ведущих в другие палаты, и маленькая сестринская, в которой никого нет.

Телефона в ней тоже нет.

– Есть здесь кто-нибудь? – зову я. – Мне нужна помощь.

В конце коридора я замечаю еще одну дверь.

Белую.

Непрозрачную.

И тяжелую – я понимаю это, когда пытаюсь ее открыть. Я вынуждена приложить дополнительные усилия, которые болью отдаются в моем теле.

Я прохожу и оказываюсь в другом коридоре.