– Я люблю жаркие места, – произносит он, словно разговаривая сам с собой. – Особенно, когда они где-нибудь очень далеко и никто не может тебя там достать.

Что ж, бывает. Я все еще не свожу глаз с телевизора.

– Может, посмотрим какой-нибудь фильм?

– Как чинная пара, ты имеешь в виду?

– Ну, это было бы здорово.

– Но мы же с тобой не чинная пара, верно? Не валяй дурака, Хелен. Я же знаю, что ты здесь только ради одного.

В горле у меня пересыхает от ужаса. Ему все-таки удалось каким-то образом меня раскусить.

Дэвид кладет руку на спинку дивана за моей спиной и целует меня с такой силой, что мне становится больно.

– Эй, – говорю я, пытаясь его оттолкнуть. Дэвид даже не думает извиниться. Чуть отстранившись, он смотрит на меня изучающим взглядом.

– Ты ведь была в моем кабинете вовсе не для того, чтобы спрятать для меня подарок на день рождения, – ты тогда соврала, верно?

– Нет! – Страх делает мое негодование весьма правдоподобным. – Ладно. Я знаю, что та ручка – всего лишь подделка. Но это все, что я могла себе позволить. Поэтому я приготовила для тебя кое-что еще. Конечно, ничего особенного, но…

Я протягиваю ему сверток.

– Извини, у меня не было упаковочной бумаги.

Дэвид разворачивает пакет из супермаркета и, достав из него фотографию, внимательно ее рассматривает.

– У тебя замечательная способность – запечатлевать обычные вещи под непривычным углом.

Затем все происходит так быстро, что я едва успеваю это осознать. Вот мы вместе смотрим на мою фотографию, а в следующую секунду я вдруг оказываюсь лицом к стене. Мои руки машинально упираются в нее – ладони отчаянно прижимаются к холодной поверхности, как в фильме, когда героиня знает, что в нее вот-вот должны выстрелить. Однако позади меня сейчас разгоряченное тело Дэвида. Он стаскивает с меня трусики и еще сильнее прижимает к стене.

– Мне больно, – задыхаясь, произношу я, но Дэвид зажимает мне рот рукой. Должно быть, он это делает, чтобы нас никто не услышал, но на несколько мгновений, кажущихся бесконечными, меня охватывает настоящий страх. Эти резкие движения и животное хрипение совсем не вяжутся с тем образом Дэвида, который я видела в последние несколько недель. Тот, что со мной сейчас, – совершенно безудержный. Опасный. К моему стыду, меня захлестывает волна такого удовольствия, какого я никогда прежде не знала.

Все обрывается так же быстро, как и началось. Я обессиленно опускаюсь на пол, стараясь прийти в себя. Когда я поднимаю глаза, Дэвида уже нет.

Глава 41 Вики

Глава 41