– Успокойтесь, пожалуйста.
– Успокойтесь, пожалуйста.
– Проклятие, доктор! Скажите мне!
– Проклятие, доктор! Скажите мне!
– Очень хорошо. – В голосе доктора слышалось сильное недовольство, но он проверил температуру и пульс, откинул халат и послушал ребенка. Когда же выпрямился, все читалось на его лице. – От такой горячки почти любая уже умерла бы.
– Очень хорошо. – В голосе доктора слышалось сильное недовольство, но он проверил температуру и пульс, откинул халат и послушал ребенка. Когда же выпрямился, все читалось на его лице. – От такой горячки почти любая уже умерла бы.
– Но?
– Но?
– Никаких «но». Пульс слабый, дыхание настолько поверхностное, что его почти нет.
– Никаких «но». Пульс слабый, дыхание настолько поверхностное, что его почти нет.
– А ребенок?
– А ребенок?
– Пока жив, хотя, по-моему, это чудо. После моего недавнего визита произошли какие-то изменения?
– Пока жив, хотя, по-моему, это чудо. После моего недавнего визита произошли какие-то изменения?
Джон подумал про девушку, про то, как она коснулась его жены, и та открыла глаза, произнесла его имя.
Джон подумал про девушку, про то, как она коснулась его жены, и та открыла глаза, произнесла его имя.
– Нет, – солгал он. – Никаких.
– Нет, – солгал он. – Никаких.
– Я еще могу спасти ребенка…
– Я еще могу спасти ребенка…