– Отчего пожар?
– Уйдет! – рыкнул тот вместо ответа. – Срежем через «Звезду»!
Беглец и в самом деле уже скрылся за углом.
– Вошел! Ко мне! Кланялся! – орал Локстон, через черный ход врываясь в салун «Звезда». – Потом вдруг яйцо! Об стол! И дым, пламя!
– Как это – яйцо? – кричал и Фандорин.
– Не знаю! Но пламя столбом! А сам прямо спиной в стекло! Чертова обезьяна!
Вот и про обезьяну разъяснилось, но про огненное яйцо Фандорин все-таки не понял. Преследователи промчались через полутемный зальчик, выскочили на залитый солнцем Банд. Соломенная шляпа маячила в каких-нибудь двадцати шагах. С поразительной ловкостью лавируя между прохожими, «обезьяна» быстро отрывалась от погони.
– Это он! – ахнул Эраст Петрович, приглядевшись к щуплому, низкорослому силуэту. – Я уверен, это он!
Возле меняльной конторы дежурил констебль, держа в сгибе локтя карабин.
Локстон гаркнул:
– Что вылупился? Лови его!
Полицейский взял с места, и так яро, что обогнал и своего начальника, и вице-консула, но догнать преступника было не под силу и ему.
Бегущий свернул с набережной в пустой переулок, одним махом преодолел мостик через канал. Там, под полосатым навесом кафе «Паризьен», сидела чинная публика. Из-за столика вскинулась долговязая фигура – Ланселот Твигс.
– Господа, в чем дело?
Локстон только отмахнулся. Тогда доктор кинулся за членами следственной группы, крича:
– Да что случилось-то? За кем это вы?
Беглец оторвался на добрых полсотни шагов, и дистанция всё увеличивалась. Ни разу так и не оглянувшись, он мчался по противоположной стороне канала.