Все посмотрели на сержанта, и тот, заметно краснея, переступил с ноги на ногу.

– И профессионализм мисс Бекхайм, без которой, боюсь, мы не достигли бы такого успеха.

– Господи, мисс Адамсон, я как вспомню… – Эффи передёрнуло от воспоминаний. – Вы бы хоть намекнули заранее, а то, не ровён час, инспектору пришлось бы разбираться с ещё одним мертвецом. Я прямо похолодела вся, как её увидела. Думала, сердце остановится, – и она принялась обмахиваться программкой, на которой был записан адрес новой театральной берлоги, куда намеревалась перебраться вся актёрская труппа.

– А Мамаша Бенни? – спросил Филипп. – Неужели мы её больше не увидим?

– Думаю, что нет, – Оливия покачала головой, скрыв от инспектора улыбку. – Скорее всего, она лишь хотела устранить последствия выходки Эффи и обнаружила тайник Люсиль совершенно случайно. Искушение оказалось чрезвычайно велико, и с этого момента миссис Бенджамин не знала ни дня покоя. То, что я слышала о Геркулесе, заставляет подозревать, что ей пришлось немало от него натерпеться. Её подвела сентиментальность – убить дрессированную птицу, которая была полноценным членом труппы, у неё не хватало духу, но и признаться в краже она никак не могла. Мне, конечно, стоило раньше обратить внимание на гобелены, которые Люсиль развесила в гримёрках, и переговорить с мальчишкой из зверинца, – повинилась Оливия.

– Какие ещё гобелены, господи? – вскричал Тревишем, хватаясь за голову.

– Вы можете не писать этого в отчёте, инспектор, – предложила Оливия, – но жемчужина, которую так долго искали, была спрятана в цветочном горшке под гобеленом с изображением грифона. Считается, что они стерегут сокровища, вот только Люсиль не учла, что именно грифоны запряжены в колесницу Немезиды, и именно они вращают колесо судьбы. А сейчас, судя по всему, сокровище охраняет дунайский кудрявый гусь Геркулес, которого не сумела одолеть даже миссис Бенджамин.

– Грифоны, гуси, колесницы, колёса судьбы… Боже, да чтобы я ещё хоть раз связался… Гатри! – взревел инспектор Тревишем, и вид у него сделался совсем больной. – Гатри! Почему вы ещё здесь? Где эта чёртова птица?!

Эпилог

Эпилог

В начале нового, 1936 года, инспектор Тревишем всё-таки получил вожделенное повышение и личный кабинет в здании из красного кирпича на набережной Темзы, что близ Вестминстера. А вот сержанта Гатри, несмотря на то, что он, вспомнив детство, проведённое на ферме, вооружился холщовыми рукавицами и бутылью касторового масла и собственноручно добыл бесценный экспонат, сохранив Геркулесу жизнь (но, к сожалению, не достоинство) всё равно разжаловали в констебли. По этому поводу он выслушал немало уничижительных замечаний и от миссис Гатри, и от её матушки, и двух её сестриц, отличавшихся семейной склонностью к длинным саркастическим тирадам.