– Объясни нам, что происходит.

В ответ Дженна только мычит, покашливает и мотает головой.

– Я не понимаю, – продолжает Миллисент. – Ты всегда прекрасно училась.

– А смысл? – обретает голос дочь. Она встает с кровати и начинает ходить по комнате. – Зачем это мне, если кто-то может взять и запереть меня в подвале и там истязать и мучить меня?

– Никто с тобой такого не сделает, – говорю я.

– Те мертвые женщины тоже так думали.

Еще один удар под дых. Как будто тебе заехали ледорубом.

Миллисент делает глубокий вдох.

После встречи с Клэр Дженна вроде бы оправилась. Она все время повторяла, что хочет стать следователем. Но все изменилось, когда мы узнали про церковь. Мы стараемся логическими доводами побороть ее страх. Но тщетно. Все, что нам удается, – это взять с дочери обещание, что она будет исправно делать все домашние задания и вежливо разговаривать с учителями.

Когда мы выходим из комнаты Дженны, я замечаю открытый ноутбук на ее кровати. Она проверяла, сколько женщин похищают и убивают каждый год.

Миллисент хватается за телефон, пытается найти другого доктора.

И это происходит на третий день после обнаружения церкви. Никаких свежих новостей о ней нет. Клэр каждый вечер проводит пресс-конференции, повторяя на них то, что нам уже известно.

* * *

Четвертый день начинается с лая собаки. У нас в округе их несколько. И определить, которая из них меня будит, невозможно. Но собака не перестает лаять.

Я сажусь на постели: почему мне не пришло это в голову раньше!

Собака! Конечно!

Большой и сильной собаки достаточно, чтобы Дженна ощутила себя в безопасности и защищенной. Собака даже лаем предупредит о приближении чужого человека.

Я готов побить себя за то, что не додумался до этого раньше. Собака могла бы решить многие наши проблемы.

В кои веки я встаю до Миллисент. Когда она спускается в своем спортивном костюме для утренней пробежки, я уже пью кофе и изучаю собак в Интернете. При виде меня жена застывает на месте как вкопанная.

– Мне следует поинтересоваться, почему ты…