Глядя на все эти приготовления, жених и невеста тосковали все больше и больше, ясно предчувствуя свое будущее.

Однажды де Пимандур, развлекавший их очередной порцией новостей, сказал:

— Я только что слышал, что почти одновременно с вашей будет еще одна свадьба, которая тоже наделает много шуму:

— Чья? — спросила Мари.

— Вы знаете сына графа де Мюсидана?

— Виконта Октавия?

— Да.

— Он, кажется, живет в Париже, — вставил Норберт.

— Действительно, он там живет. И очень много шалит. Неделю назад приехал погостить у отца — и уже успел влюбиться. Молодой человек не теряет времени даром. Угадайте, на ком он женится? Ставлю тысячу франков, что у вас ничего не выйдет!

— Мы никогда не угадаем.

— Папочка, скажи, не мучай!

— Я вам скажу, — с таинственным видом продолжал граф, — но с условием: никому ни слова! Обещаете?

— Да.

— И я тоже.

— Виконт Октавий де Мюсидан, — сказал де Пимандур, понизив голос, — женится на мадемуазель Диане де Совенбург.

— Не может быть…

— Только неделю назад она потеряла брата! Мне сказал об этом нотариус Ганиве и взял с меня обещание никому ничего не говорить.

— И ты пообещал? — спросила Мари.

— Конечно! Иначе он бы мне не сообщил такую интересную новость…

— …и ты не мог бы ее теперь всем рассказывать, — закончила мадемуазель де Пимандур.