Прохожие окружили окровавленное тело художника.

Вскоре прибежали строители во главе с Виньолем, который на ходу объяснял им, что упавший с лесов бродяга — не кто иной, как их товарищ Андре.

Рабочие господина Ганделю оттеснили зевак от бесчувственного, обезображенного Андре.

Виньоль приподнял голову своего друга — и из разбитых губ вырвалась струя крови.

— Ему не жить, — в один голос загалдели в толпе.

Кто-то сбегал за носилками и строители унесли Андре в больницу Божон.

Увлеченные зрелищем зеваки не заметили другого происшествия, которое тоже могло бы дать им обильную пищу для разговоров. В тот самый миг, когда несчастный художник вылетел из окна, некий комиссионер кинулся на проходившую мимо молодую женщину. Это была одна из уличных девиц, снующих по Елисейским полям в поисках клиентов.

— Молчи и не двигайся! — грозно сказал комиссионер, хватая ее за руку. — Зачем ты звала на помощь?

— Не знаю.

— Лжешь!

— Нет, месье, клянусь вам. Ко мне подошел старик и пообещал дать сорок франков, если я громко выкрикну эти слова. Я, конечно, согласилась.

— Ты видела этого старика раньше?

— Никогда.

— Как он выглядел?

— Грязный, оборванный, в паршивых зеленых очках. Если б он не заплатил вперед, то я бы ни за что не поверила, что у него есть деньги.

— Это опять он! — пробормотал комиссионер.

— Отпустите меня, месье, — сказала женщина.

— Не могу. Из-за твоего крика погиб человек.