Мудрые карие глаза удивительно спокойного руководителя ФРС при этих словах светились сочувствием и словно заранее обещали прощение всем в их следующей жизни.

— Ну, хорошо. Вы — мои главные эксперты в экономике, я обязан прислушаться к вашему мнению. Хотя я не знаю, как можно будет это все протащить через конгресс. Но это уже моя личная забота.

Джордж Буш нервно поправил галстук, затянув его покрепче.

— Встреча с журналистами начнется через пятнадцать минут. У меня остался к вам всем троим лишь один вопрос, но на который вам нужно очень постараться прямо здесь и сейчас дать мне внятный и четкий ответ.

Президент испепеляющим взглядом по очереди всмотрелся в лица своих советников и затем произнес, медленно и акцентированно выговаривая каждое слово:

— А каким образом и какого черта мы до всего этого вообще докатились?

Вашингтон,

ноябрь 1999 года

Президенту США восьмидесятых Рональду Рейгану столь часто удавалось выйти с незапятнанной личной и политической репутацией из столь многочисленных скандалов, сотрясавших верхние эшелоны власти страны, что к концу второго срока в прессе его стали называть «тефлоновым президентом». Тайные поставки оружия Ирану распалявшие кровопролитную войну с Ираком, скандалы с коррупцией в спецслужбах, крах фондового рынка в 1987-м, поддержка апартеида и многое другое могло бы сокрушить рейтинг любого политика, но только не Рейгана. Нечто подобное происходило и с Биллом Клинтоном, хотя и не столь заметно: скандал со стажеркой Белого дома и, что гораздо хуже, его ложь в суде на процессе по тому делу, бомбежки Югославии в обход международных законов, гибель американских миротворцев в Сомали и еще масса других его «мелких проступков». Но Америка девяностых процветала, и за это Клинтону прощалось все: затеянный конгрессом его импичмент провалился, а рейтинг одобрения президента неизменно оставался очень высоким.

Конец девяносто девятого нация встречала как никогда в приподнятом настроении. Приближался долгожданный миллениум — не просто встреча Нового года, а еще и нового десятилетия, столетия и даже тысячелетия (которые формально, конечно, начинались с 2001-го, но магия смены первой цифры года на двойку была уж очень сильна). Фондовый индекс Доу-Джонс уверенно держался на рекордных отметках выше десяти тысяч пунктов, невиданные еще недавно новые возможности — Интернет и сотовые телефоны — прочно стали достоянием каждого и казались дверью в новый, волшебный мир. Зарплаты и доходы американцев росли, о безработице как явлении многие даже забыли как о странном пережитке прошлого. Проповедники «нового мира» — ведущие бизнесмены и экономисты — говорили о наступлении в третьем тысячелетии невиданной высокотехнологической эры без кризисов, в которой желания и мечты любого человека будут обязательно сбываться. Великолепные башни Всемирного торгового центра светились по вечерам так ярко, словно две стоящие рядом прекрасные рождественские елки, выросшие почти до небес, и этот свет новой, всепобеждающей развитой цивилизации должен был быть виден из любого места на планете (ведь глобализация мира тоже началась в девяностых).