– Понимай как хочешь.

– Впрочем, это, конечно, неважно. Даже если это сделал Курран, он все равно на испытательном сроке, и присматривать за ним должен был ты. Если кто-то узнает… Ужасно не вовремя, ведь ты как раз начал восстанавливать репутацию… – Квигли придвинулся так близко, что я видел, как блестят его мокрые губы, как лоснится от грязи и жира воротник его куртки. – Это ведь никому не нужно, правда? Уверен, мы сможем договориться.

На мгновение мне показалось, что он хочет денег. И на еще более краткую долю секунды я, к своему стыду, готов был согласиться. У меня есть сбережения – на случай, если со мной что-то произойдет и кому-то придется заботиться о Дине. Деньги небольшие, но их хватит, чтобы заткнуть пасть Квигли, спасти Ричи и себя, вернуть мир обратно на орбиту. Тогда все мы сможем жить дальше как ни в чем не бывало.

Но потом до меня дошло: ему нужны вовсе не деньги, ему нужен я, так что возврата к прежней безопасной жизни нет. Он хочет работать вместе со мной над хорошими делами, присваивать себе мои достижения и сбагривать мне безнадежные висяки. Он хочет купаться в лучах славы, пока я расхваливаю его перед О’Келли, и предостерегающе выгибать бровь, если я буду распинаться недостаточно вдохновенно. Он хочет видеть, что Снайпер Кеннеди в его власти. Конца этому не будет.

Мне хочется верить, что я отверг предложение Квигли по другой причине. Знаю, многие приняли бы как данность, что мое эго просто не позволило бы мне провести остаток карьеры, бегая по его свистку и учась заваривать ему кофе по его вкусу. Я до сих пор надеюсь убедить себя, что отказался, потому что хотел поступить правильно.

– Договариваться с тобой я не буду, даже если ты взрывчаткой меня обвяжешь, – сказал я.

Квигли отшатнулся, но так просто сдаваться был не намерен. Цель была так близка, что он практически истекал слюной.

– Не говорите того, о чем можете пожалеть, детектив Кеннеди. Никому не обязательно знать, где эта улика была ночью. Со своей бабенкой ты разберешься, так что она слова не скажет. Курран, если у него есть хоть капля ума, – тоже. Улика отправится прямиков в хранилище, будто ничего не произошло. – Он покачал бумажным пакетиком, я услышал сухой шорох ногтя. – Это будет наш маленький секрет. Подумай хорошенько, прежде чем хамить.

– Тут и думать не о чем.

Квигли прислонился к перилам.

– Я скажу тебе кое-что, Кеннеди. – Его тон изменился, от приторного дружелюбия не осталось и следа. – Я знал, что ты завалишь это дело, еще во вторник, с той самой секунды, когда ты вернулся от главного инспектора. Ты же всегда считал себя особенным, да? Мистер Совершенство, ни на шаг не отступал от правил. И посмотри на себя сейчас. – Снова эта ухмылка, на этот раз почти злобный оскал, который Квигли уже не трудился скрывать. – Я бы хотел узнать только одно: что заставило тебя переступить черту? Неужели ты был святошей так долго, что вообразил, будто тебе что угодно сойдет с рук – ведь никто не заподозрит великого Снайпера Кеннеди?