– Простите за беспокойство, – сказал я. – Мисс Рафферти, мне нужно поговорить с миссис Спейн.

Фиона крепче сжала руку сестры.

– Я останусь.

Она все знала.

– Боюсь, что это невозможно.

– Тогда она не хочет с вами разговаривать. И в любом случае она не в состоянии. Я не позволю вам ее запугивать.

– Я и не собираюсь никого запугивать. При желании миссис Спейн может потребовать, чтобы при нашем разговоре присутствовал адвокат, однако посторонних в комнате быть не должно. Уверен, вы все понимаете.

Дженни мягко высвободила ладонь и переместила руку Фионы на подлокотник кресла.

– Все нормально, – сказала она. – Я в порядке.

– Нет, не в порядке.

– Да нет же, честно.

Врачи явно снизили дозу обезболивающих: Дженни по-прежнему двигалась, словно под водой, а ее лицо выглядело неестественно спокойным, почти обвисшим, как будто у нее перерезаны какие-то важные мышцы, однако взгляд уже был сфокусированным и говорила она отчетливо, хоть и медленно. Она уже была в достаточно ясном уме, чтобы дать показания – если бы до этого дошло.

– Ну же, Фиона, – сказала она. – Потом можешь вернуться.

Дверь я оставил открытой, и Фиона неохотно встала, взяла свое пальто.

– Да, возвращайтесь, пожалуйста, – сказал я ей, пока она надевала пальто. – С вами мне тоже нужно побеседовать. Это важно.

Фиона не ответила, ее взгляд по-прежнему был устремлен на сестру. Когда Дженни кивнула, Фиона протиснулась мимо меня в дверь и двинулась по коридору. Убедившись, что она действительно ушла, я закрыл дверь.

Положив портфель возле койки, я повесил пальто на ручку двери и придвинул кресло к Дженни так, что мои колени уткнулись в одеяло. Она наблюдала за мной устало и без всякого любопытства, словно я очередной врач, суетящийся над ней с приборами, которые пищат, мигают и причиняют боль. Толстую марлевую накладку на щеке сменила узкая аккуратная полоска; одета Дженни была во что-то синее и мягкое – футболку или пижамную куртку с длинными рукавами, в которые она втянула ладони. В одном из рукавов исчезала тонкая резиновая трубка капельницы. За окном высокое дерево крутило шутихи из пылающих листьев на фоне жидкой голубизны неба.

– Миссис Спейн, полагаю, нам надо поговорить.

Она следила за мной, откинувшись на подушку, и терпеливо ждала, когда я закончу и уйду, оставлю ее гипнотизировать себя движением листвы. Она хотела раствориться в ней – мимолетный отблеск, дуновение ветерка, и ее больше нет.