Все это, конечно, играло на руку Апостолу, но вместе с гетманской булавой он получит в наследство те же проблемы, что были у Полуботка, и как их разрешить, Данила Павлович пока не знал.

Едва Полуботок с компанейцами[128] отбыл в Петербург (это случилось 13 июня), как Апостол направил верных людей на хутор гетмана – на тот, тайный, месторасположение которого установил Петря Бурсук. К сожалению, сам волох куда-то запропастился, но, кроме него, у Апостола еще были верные казаки.

Увы, хутор оказался покинутым. Нет, в комнатах каменного дома все осталось на прежних местах, даже присутствовал сторож, который был одновременно истопником, когда наступали холода. Но в подвалах царило запустенье, хотя они и были освобождены от непременного хлама: рассохшихся бочек из-под вина, пустых штофов и бутылок, сломанных кресел и стульев, щербатых макитр и горшков и другой хозяйской утвари, пришедшей в негодность.

По докладу сотника, возглавлявшего отряд, ничего необычного, а тем более предосудительного в подвалах не нашли. За исключением нескольких бесформенных комочков неизвестного металла, в котором спустя несколько дней миргородский поп-расстрига, которого обвинили в сношениях с нечистым и лишили прихода, опознал серебро. Бывший священник имел несчастье увлечься алхимией и другими естественными науками, за что и был наказан святым Синодом.

Значит, он на правильном пути! Выходит, Полуботок все-таки нашел тайные рудники Мазепы!

О них знали многие старшины, да мало кто верил. И вот подтверждение – самородное серебро в доме, принадлежащем гетману.

Почему серебро оказалось в подвале камяницы, для Апостола загадкой не было. По шуму (хотя он и был едва слышен), который доносился из-под земли, удивленный Бурсук определил, что там работает кузница. Миргородский полковник не стал разубеждать волоха или объяснять ему, ЧТО там куется, или вернее, чеканится. Он точно знал, ПОЧЕМУ в подвале стучит молот. Там изготовляли серебряные монеты. Ай да Полуботок! Ай да хитрец! Везде умеет найти свою выгоду.

В вопросе сдавать мастерскую фальшивомонетчиков царю Петру или нет, у Апостола сомнений не было. Конечно, это был сильный козырь в его игре простив Полуботка. Он мог стоить головы Павлу Леонтьевичу. Но такой «приз» был для Данилы наименее желанным. На все воля Господа, и Апостол все же не Иуда. А вот получить вместе с гетманской булавой неисчерпаемый источник богатства, это дорогого стоило.

Тогда Апостол решил действовать менее прямолинейно. Он знал, что государь встретил делегацию во главе с Полуботком вполне любезно. Павел Леонтьевич приободрился и даже уверовал, что Петр Алексеевич вполне может согласиться с доводами казацкой старшины, изложенными в челобитной, и с нетерпением ждал посланника от Апостола с документом.