— Подождите. — Одно дело подозревать что-то самой, другое дело — когда на твою территорию вторгается чужак. — Я пришла сюда не за тем, чтобы слушать, как вы оскорбляете мою семью.

— Не за этим? — Было видно, что эта тема задела его за живое. Его круглое морщинистое лицо порозовело. — Вы пришли узнать больше о своем дедушке, не так ли? Вы умоляли меня рассказать о нем. А что вы ожидали услышать? Разве мое мнение о нем вас так удивляет?

У дальней двери появился Ян. Он тенью следовал за бородатым туристом, держась от него футах в тридцати.

— Я знаю, что он замешан в каких-то нечистоплотных делах, — ответила Ана. — И он сам страдал от этого. Но он искренне считал, что помогает спасти произведения искусства, которые могли просто исчезнуть в никуда.

— Дитя мое, вы все неправильно понимаете. Ни один музей не стал бы покупать у него работы, так же как не станет покупать у вас: у этих работ нечистое прошлое. Вы унаследовали грязные деньги. Вас окружают краденые сокровища. Мне жаль, если я первый, кто сообщает вам об этом, но я почему-то в этом сомневаюсь.

Ана была настолько потрясена, что уже не могла рассуждать трезво. Она разбила его скорлупу, но не обнаружила под ней того, чего искала. Бородатый турист вышел из ближайшей к ним двери, и Ян направился за ним к дальней. Она вновь посмотрела на дель Карроса и увидела на его лице безмятежное спокойствие.

— Знаете, — сказал он совершенно другим тоном — теплым, слегка удивленным, — я начинаю думать, что я дурак, а вы — умная девочка.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Думаю, что понимаете. Вы слишком умная женщина, чтобы ничего не знать о вашем деде. Вы намеренно спровоцировали меня, и я купился на эту провокацию. А теперь, возможно, вы думаете, что узнали что-то новое. Вопрос остается прежним: зачем вам это?

— Я ничего не узнала, кроме того, что вы ненавидите моего деда.

— Вам это для себя нужно или для кого-то другого? Давайте, расскажите мне, не бойтесь. Мы просто обмениваемся информацией, вот и все. Ясно, что оба мы пока ее придерживаем.

Две женщины средних лет вошли в часовню, весело что-то обсуждая, но их присутствие лишь немного уменьшило страх, охвативший Ану. «Не бойтесь». Ничего более пугающего он не мог ей сказать.

— Думаю, мне пора идти.

Он дотронулся до ее руки:

— Нам обоим пора идти. Мне кажется, нам нужно более уединенное место. Я хочу вознаградить вашу проницательность ответами на ваши вопросы, но за это я попрошу ответить и на мои тоже.

— Мне действительно надо идти — меня ждут в другом месте.

Он мягко сжал ее руку: