– Значимая жертва, – сказал Кэл, – самая сильная жертва.

И, когда он произнес эти слова, они начали становиться реальностью.

Знания Нормана и опыт Доу; все сказанное и услышанное; обрывки фраз и догадок – россыпь деталей начала склеиваться перед ним в одно полотно. Фрагменты вставали в одну прямую, выстраиваясь в линию киарановского уравнения.

– Добровольная жертва очищает энергию и материю, – продолжил Кэл, воскрешая в памяти разговор в доме Йена, – а насильственная жертва всегда оставляет за собой след. Но это уравнение не вело к разгадке, после которой остается чувство удовлетворения. В конце постепенно прояснялся ответ, но не тот, который принесет с собой ясность и облегчение. Нет. Не в этот раз.

Кэл продолжил:

– Там, где насильно проливается кровь, духи становятся сильнее. И все внутри у него стягивалось в тугую пружину оттого, насколько плохим могло оказаться то, что он собирался озвучить.

– И сильнее всего – там, где близкие убивают близких.

«Вы принесете в жертву первенцев…»

Это ведь просто образ. Метафора, как и всегда, когда дело касается легенд. Ведь первенец – совершенно особенный для родителя; но не только он. В твоей жизни могут быть и другие совершенно особенные люди.

– Главное, – сказал Кэл, и холодный порыв подхватил и уволок куда-то его голос, – найти подходящую жертву.

А лес вокруг наливался силой: вобрал в себя ветер, впустил в себя снег, застилая небо. Подслушав их разговор, теперь он знал, что Кэл догадался.

Кэл поднял голову к снегу, летящему с неба. Ветер усиливался – и скоро он начнет бить в лицо, пряча путь обратно. Джемма оказалась права: он был здесь, был вокруг, теперь и Кэл это чувствовал. Но, в отличие от Кэла, она не смогла противиться чужому зову; никогда не могла. Ведомая сердцем, пошла по чужим следам – прямо в темноту.

– Вы сказали, что миз Роген никогда не тронет вас, мистера Доу или мистера Эшли…

Кэл посмотрел на Киарана. Лицо его, и без того тревожное, исказилось мрачным озарением:

– Но если умышленно… Нарочно создать ей…

Объект привязанности. Кого-то, кто чувствует то же, что она. Кого-то, кто пережил то же, что она. Кого-то, кого она подпустила слишком близко к сердцу.

– Ты и твое уравнение, – сказал Кэл Киарану. – И вопрос «почему». На него есть ответ. Демону был резон позволить нам найти Купера в шахте.

Кэл посмотрел туда, где за грядой леса, которая сейчас казалась бесконечной, он оставил Джемму одну.