Я вздрагиваю, словно от пощечины.

– Джаред переспросил: «Ты серьезно?» И я ответила… – Эмма понижает голос настолько, что мне приходится напрягать слух. – Я ответила: «Мне нет дела до чувств сестры. В противном случае я никогда не обошлась бы с ней так подло!»

Я сейчас разрыдаюсь. Или меня стошнит. Или и то и другое. Пусть Эмма замолчит. К несчастью, Мартину нужно больше.

– Следующих игроков Джареду предложили тоже вы? Тех, которые предположительно не откажутся от участия в игре и примут Вызов?

– Да. С Шоном я занималась репетиторством, а Джулс часто подвозила в школу. Я прекрасно знала, что оба обожают быть в центре внимания.

– А как насчет Мейв Рохас?

– Это идея Джареда. Он хотел вовлечь Мейв в игру, потому что она внесла свою лепту в разоблачение Саймона. У Джареда был пунктик – он слишком много думал о Саймоне. Хотел оказаться умнее его, обвести вокруг пальца тех, кому Саймон проиграл. – Она краснеет и опускает взгляд. – Мы предполагали, что она примет Вызов, как другие, – а она вообще отказалась участвовать. Каким образом Джаред раскопал сплетню о Мейв и Ноксе, я понятия не имею. А если бы… если бы и имела, никогда не рассказала бы Джареду. Мне они оба нравятся.

Я чувствую острую боль. Хотя несколько минут назад я оцепенела от ужаса, когда Эмма призналась, что подставила меня Джареду, но то, что слышу сейчас, задевает намного сильнее.

– Что произошло дальше, после начала игры? – спрашивает Мартин.

– Все было ужасно. – Голос Эммы надламывается. – Люди очень жестоки. Я могу передать свои ощущения одной цитатой – не помню, где вычитала: Носить в себе обиду – все равно что выпить яд и ждать, что умрет кто-то другой. Именно так я себя чувствовала. Я больше никому не хотела мстить. Осталось только одно желание – остановить игру. – Она бросает в мою сторону умоляющий взгляд. – Прости меня, Фиби. Прости за все.

Я сжимаю кулаки, изо всех сил стараясь не выпалить первое, что пришло в голову: Засунь извинения себе в задницу, Эмма. Потому что знаю, что это такое – когда родная сестра отказывается простить твою самую ужасную ошибку. И отвечаю, стиснув зубы:

– Я… Все нормально.

– Вы заявили полиции, что попросили Джареда прекратить игру и он согласился. Это верно?

– Да, – кивает Эмма. – Он пришел в бешенство, и мы поругались. Но в итоге ему пришлось уступить, потому что без моего участия ничего не получилось бы. Я удалила «ЧатАпп» со своего телефона и решила, что на этом все. – Ее голос снова надламывается. – Однако игра продолжалась. А потом погиб Брэндон, и… – Крупные капли слез безудержно устремляются вниз по ее щекам, увлажняя сухие, потрескавшиеся губы. – Я не знала, что делать. Постоянно была в страхе. Начала пить, чтобы успокоиться, и не смогла остановиться. Разбила свой телефон и выбросила, потому что боялась разоблачения. Я раскаиваюсь. Простите меня за все, мне очень жаль. – Эмма клонится в мамину сторону, и мама поддерживает ее. Очень бережно, словно не зная, как теперь обращаться с дочерью.