Она сделала шаг к нему.

– Что вы сказали?

– Не могли бы вы дать бедняге немного денег на выпивку?

Элизабет порылась в сумочке в поисках нескольких монет.

– Пожалуйста, повторите то, что вы только что сказали.

Он сунул монеты в один карман куртки, а из другого достал фляжку. Сделав большой глоток, он закашлялся и отплевался, прежде чем вытер рот испачканным красно-белым платком.

– То, о чем вы сказали, что он привез ее сюда глубокой ночью. – Каждая согласная звучала так натужно, что ей захотелось откашляться. В его акценте были натянутые гласные и картавые буквы «р», часто ассоциирующиеся с пиратами из Корнуолла на западном побережье Англии.

– Вы имеете в виду девушку, которую полицейские нашли в воде?

– Да.

– Вы ее видели?

– Да.

– Почему вы не сообщили в полицию?

Он рассмеялся, затем закашлялся так сильно, что она испугалась, как бы он не вывернул себе внутренности. Она представила, как они рассыпаются по дощатому настилу: эластичные, розовые и мягкие, как китовый жир. Когда приступ утих, он сплюнул на дощатый настил – жирный комок слизи, испачканный табаком.

– Эти полицейские такие же продажные, как баталеры на судне! Я бы не стал уделять им столько времени каждый день.

– Вы можете рассказать мне, что видели?

– Я знаю, о чем вы думаете. Это правда, что у меня один глаз навыкате, но другой все еще острый, как акулий зуб, говорю вам.

– Так что же вы видели?

– Я просто гулял с дамой, – гордо сказал он с дерзкой улыбкой.

Элизабет попыталась представить, как эти иссохшие руки обнимают какую-нибудь неудачливую проститутку, которую ему удалось нанять. Неудивительно, что многие из них сильно пили.

– В котором часу это было?