Франклин задержал на ней задумчивый взгляд. Затем чуть заметно кивнул, и уголки его губ поползли вверх.

Возможно, сплетники ошибались. Улыбка выглядела самой настоящей.

– И последнее. – Директор снова принял серьезный вид. – Целевая группа собрала огромное количество сведений о вашем детстве и юности. Как только мы поняли, что Фальк знает об обстоятельствах вашего рождения, Бакстон поручил целевой группе всесторонне проработать это направление. Агенты допросили мусорщика, который нашел вас в младенчестве, соцработницу, давшую вам имя, всех ныне живущих членов ваших приемных семей, добрую половину учителей, а также врачей, что лечили вас в детстве.

Нина замерла, представив, как десятки коллег-агентов прочесывают округ Фэрфакс в поисках каждого, кто повлиял на ее жизнь.

– Похоже, они неплохо постарались, – проронила она.

– Кое-что из этих данных не включено в официальные отчеты, – продолжил Франклин. – Полагаю, о многом вы еще не знаете. – Он помолчал, будто тщательно подбирая слова. – Я считаю, у вас есть право увидеть это досье. Ведь в нем история вашей жизни от рождения до семнадцати лет.

История ее жизни. Детям такие на ночь не рассказывают.

– Здесь копии всех документов, – Франклин передал ей увесистую папку из манильской бумаги[62]. – Держите.

– Спасибо, сэр. – Нина прижала туго набитую папку к груди.

– Удачи вам, агент Геррера.

Нина поняла, что аудиенция окончена, и направилась к выходу. Секретарша, сидевшая в приемной, коротко ей кивнула.

Нина побрела по широкому коридору с кафельным полом; ее шаги сопровождало эхо. Эта часть здания была непривычно безлюдной, и тишина позволила Нине поразмыслить над словами директора. Желтая папка, несоразмерно увесистая, тяготила не только руки, но и разум.

Внутри скрывались мгновения ее детства. Все до единой частички боли, унижения и жестокости, изложенные беспристрастным, стерильным языком. В отчете значилось, как всеми брошенная девочка стала Воительницей. Она проделала трудный путь, выбравшись из тьмы на свет. Сейчас она могла бы повторить этот путь – поглядеть на него с точки зрения взрослой женщины, узнать новое о людях, от которых прежде зависела ее жизнь. Какие мотивы ими двигали, что таилось у них на душе? Зачем они ее мучили? В руках у Нины оказался настоящий клад: ответы на вопросы, тревожившие ее все детство.

Нина прошла мимо копировальной и вдруг замерла. Вернувшись, она заглянула за дверь и увидела то, что искала, рядом с ксероксом. Вокруг не было ни души.

Нина застыла в раздумьях. Решившись, она пересекла комнату и положила папку на маленький столик. Затем извлекла несколько листов, лежавших сверху, расправила. Дело ее ждало небыстрое.