Мальчик лишь поднял на него глаза, несколько раз моргнул и снова опустил голову, энергично крутя в руках машинку.

– Хотелось бы, чтобы ты понимал эти слова. – Он указал на компьютер на барной стойке. – Все они восхваляют меня, боготворят меня, называют меня светом, покровителем этого места… Хоть я всего лишь владелец маленькой кофейни, но я вовсе не заурядный. И знаешь почему? Я сделал то, о чем они смели только думать. То, что им даже в голову не пришло бы. Видел бы ты выражение лица того судьи, ха-ха… он словно смерть увидел. Что думаешь об имени «Смерть»? Не очень, правда? Согласен, слишком злое и распространенное. А как тебе «Огни города»? Хорошее, верно? Словно луч света, который «щелкает» и рассекает тьму!

Он встал, вытянул руку и сделал молниеносный жест, нанося сильный удар по диагонали вниз. Ребенок, однако, никак не отреагировал, продолжая увлеченно возиться с пластмассовой игрушкой в руке.

Он посмотрел на мальчика и невольно прыснул со смеху.

«Что это со мной? Прыгаю тут от радости и хвастаюсь перед этим глупышонком…»

Его улыбка чуть померкла, а в мыслях он снова устыдился собственного самодовольства. Тем не менее было оправданным побаловать себя, хотя бы сегодня вечером. Поэтому он погладил мальчика по голове и изобразил рукой движение ложки у своего рта.

– Пошли, купим что-нибудь вкусненькое.

Это больше всего понравилось ребенку. Тот с радостным возгласом встал, схватил мужчину за край одежды и потянул в сторону лестницы.

Он удовлетворенно улыбнулся, позволяя мальчику тащить его за собой. Едва ступив на лестницу, посмотрел на стол в северо-восточном углу и на табличку, которая уже долгое время стояла на нем.

– Завтра я обязательно расскажу тебе, что произошло. Ты точно слышишь. Я уверен.

* * *

Вареный бок-чой с ребрышками, тушеные куриные крылышки, окунь-ауха на пару, фруктовый салат…

Поздний ужин начался только после одиннадцати вечера. Пухлый ребенок не сводил с мужчины глаз, пока тот готовил, время от времени приподнимаясь на цыпочки, чтобы стащить со стола куриное крылышко или кусок ребрышек. К тому времени как все блюда оказались на столе, мальчик был уже наполовину сыт. Тем не менее он подтягивал все тарелки к себе и ел большими кусками, словно прожорливый щенок.

После долгого дня мужчина, напротив, потерял аппетит. Съев несколько кусочков рыбы, отложил палочки и налил полбокала вина, с улыбкой любуясь, как ест мальчик.

Такой редкий момент отдыха… У него уже очень давно не было настроения готовить так много еды, и не было никого, кто мог бы съесть это вместе с ним. Пухлый ребенок, хоть и умственно отсталый и сохранивший лишь простые животные инстинкты, все же вносил некоторое оживление в крошечный чердак.