– Конечно, я знаю! Ты же говоришь о враче? Я очнулась на следующий день после операции, но решила подождать. Хотела узнать, как поступит Цзян Я. Когда я услышала от медсестры об исчезновении врача, то поняла, что не ошиблась с выбором.

– И потом, – медленно проговорил Фан Му, – потом ты так долго прикидывалась овощем?

Вэй Вэй рассмеялась, и этот пронзительный смех еще долго разносился эхом по кладбищу.

– Я лежала на койке не двигаясь, но все понимала. Я даже могла догадаться, кого Цзян Я собирается убить, по телепередачам и газетам, которые он просматривал. Он приходил в больницу каждый день, чтобы побыть со мной, и как только уходил раньше обычного, я знала, что он планирует сделать этой ночью. – В голосе Вэй Вэй слышалась одышка, как будто ей было трудно выговорить столько слов на одном дыхании. – А вы, идиоты, и понятия не имели, что ночью его может преследовать овощ… Даже сам Цзян Я не догадывался.

Фан Му молчал, не зная, раскаиваться ли ему в своей беспечности или трепетать перед безумием этой женщины.

Снег пошел сильнее; вскоре все вокруг было покрыто белым одеялом. Казалось, что надгробия накинули белые дождевые плащи и спокойно ждут противостоящих друг другу мужчину и женщину.

Коробка с тортом на могиле Сунь Пу тоже запорошилась, но Фан Му все еще мог разглядеть искусный цветочный узор из сливочного крема и ярко-красные кусочки фруктов в форме сердца по самому центру. Он в растерянности смотрел на торт, а потом вдруг, повысив голос, спросил:

– Ты любишь Цзян Я?

Внезапный вопрос, казалось, удивил Вэй Вэй, и в ее голосе даже прозвучал намек на замешательство.

– Нет, конечно, нет! – Это прозвучало как будто слегка поспешно. – Почему я должна в него влюбляться? Он и близко не сравнится с Сунь Пу. Но даже так, вы все равно беспомощны против него!

– Неужели? – холодно отозвался Фан Му. – «Огни города»? Он уже разоблачен, и этот свет больше никогда не засияет.

– Неужели? – с насмешкой переспросила Вэй Вэй. – Думаешь, у меня есть только Цзян Я? Не забывай, я уже однажды победила!

Фан Му оцепенел, затем резко поднялся и, встав лицом к лесу, закричал:

– Что это значит?

Ему никто не ответил, и только шум ветра, который становился сильнее, слегка смешивался с мрачным женским смехом.

– Скажи мне! Кто еще? – От гнева и недоумения глаза Фан Му покраснели. Он огляделся по сторонам, смахнул с камня снег и облил водкой надгробие своего врага. – Я считаю до трех, иначе… – Чиркнул колесиком зажигалки. – Я сделаю день рождения Сунь Пу очень жарким!

Среди деревьев внезапно возникло движение.