По крайней мере одна нехитрая загадка разрешилась: теперь понятно, зачем Милкот наведывался в эту часть города и почему скрывал свой визит. Он не первый и не последний джентльмен, охочий до запретных удовольствий, а лорд Кларендон – известный ханжа: такой не простит своему секретарю распутства.

Ускорив шаг, я стал подниматься на Сент-Мэрис-хилл. У меня язык чесался поделиться с Кэт своим открытием. Но в моей памяти была все еще свежа наша с леди Квинси «сделка»: кто я такой, чтобы разыгрывать из себя сурового блюстителя морали?

Я стал прохаживаться туда-сюда по Лиденхолл-стрит, по пути заглядывая в кофейни, пивные и таверны. Милкот рассказывал, что его слуга встретил Горса именно на Лиденхолл-стрит. Однако сюда меня привела еще одна причина. Одна из здешних таверн носит название «Золотой шар». В последний день своей жизни Олдерли послал туда сынишку Беарвудов Хэла с письмом для Епископа, то есть господина Вила.

Обойдя заведения, я не заметил ни одного знакомого лица. Впрочем, это еще ничего не значило: в большинстве таверн, и в крупных, и в маленьких, есть отдельные помещения. К тому же после Пожара не затронутые огнем улицы вокруг Лиденхолл-стрит стали гораздо более густонаселенными, чем раньше.

Вил обедал в здешней таверне, а почти две недели спустя на этой же улице видели Горса, но стоит ли придавать значение этому совпадению? Если обратиться к доводам рассудка, при обычных обстоятельствах подобное случается каждый день. Однако нынешние обстоятельства моей жизни можно назвать какими угодно, только не обычными. А доводы рассудка не имели ни малейшего отношения к моему пересохшему горлу, холодному поту и настоятельной потребности то и дело оглядываться через плечо. С тех пор как Вил сегодня подстерег меня в Уайтхолле, в моей душе поселился страх.

Глава 43

Глава 43

Кэт ждала на кухонном дворе Инфермари-клоуз. Маргарет уговаривала ее зайти в дом, но девушка отказалась. Она предпочитала стоять у бочки с водой, укрываясь под навесом крыши от лившегося с вечернего неба дождя.

К тому времени, как вернулся Марвуд, уже почти стемнело. До Кэт донесся стук в дверь, а через некоторое время из открытого окна послышался его голос. Голос этот звучал сердито, чему Кэт нисколько не удивилась. Когда он вышел во двор, она встретила его с газетами под мышкой. Лицо Марвуда было бледным и напряженным. Появление Кэт его отнюдь не обрадовало.

– Спасибо, – произнесла девушка.

Это короткое слово разом погасило его гнев: так из-за внезапного штиля парус повисает на мачте, будто ни на что не пригодная тряпка. Очевидно, Марвуд ждал от Кэт чего угодно, только не благодарности. За прошедший год она убедилась, что мужчины – сущие дети и зачастую ими можно с легкостью управлять или хотя бы не дать им наделать глупостей, последствия которых придется расхлебывать еще долго.