– Хотел бы я знать ответ.

– А Эдвард? При чем здесь он?

Марвуд молча пожал плечами. Когда Кэт поужинала, он позвал Сэма и велел тому принести плащи.

А пока они ждали, Марвуд сказал:

– Извините, что утром в мастерской Ньюкомба поставил вас в неловкое положение. – Отвернувшись от Кэт, он принялся с остервенением ворошить угли. – Я должен был предвидеть, как остальные расценят мое повышенное внимание к вам. Начнутся смешки, пересуды…

– Пустяки, – отмахнулась Кэт, думая о сумке с вещами Эдварда и о том, с какой заботой Марвуд собрал их для нее. – Это не худшая из моих неприятностей.

Марвуд опустил кочергу. На секунду их взгляды встретились. Марвуд улыбнулся и начал что-то говорить, но тут дверь распахнулась и вошел Сэм с их плащами на локте.

На следующее утро Кэт проснулась рано. Доркас еще вовсю храпела на своей половине чердака. Обычно четверг был для Доркас рабочим днем, а значит, требовал раннего подъема. Но из-за нового печатного станка господина Ньюкомба график выпуска «Газетт» сдвинулся.

Лежа на спине, Кэт смотрела, как лучи рассвета пробиваются сквозь трещины в черепице. Она слышала, как зашевелились животные в конюшне, воздух был полон их насыщенными, острыми запахами.

Кэт с непреодолимой силой тянуло в мастерскую. Она хотела стоять перед чертежной доской и при все более ярком свете разглядывать план будущего здания. Без работы она чувствовала себя будто голодный без пищи.

Но вместо этого она будет вынуждена прятаться по углам и из кожи лезть вон, чтобы положить свои жалкие несколько пенни в их с Доркас общий котел. «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное»[10], – сказал Кэт отец, когда она шарахнулась от попрошайки, и Томас Ловетт счел нужным прочесть дочери нравоучение по этому поводу. Однако сейчас Кэт от этой науки было не легче. Тут ей пришла в голову богохульная мысль: будь Господь архитектором, он устроил бы все более разумно.

Ни с Витрувием, ни с Палладием не приходится гадать, каковы их намерения, и чаще всего оба достигают поставленных целей. К тому же, став взрослой женщиной и лишившись богатства, Кэт пришла к выводу, что обещанное воздаяние на небесах – малое утешение для тех, кто страдает от нищеты в земной жизни. С тех пор как Кэт покинула дом Олдерли, у нее было более чем достаточно возможностей увидеть, как живут бедняки.

Позже Кэт отправилась в пекарню за булочками, и вдруг туда ворвался мальчишка с новостью, что из реки выловили тело убитого мужчины. Сейчас оно на Ботольфской пристани у ворот Биллингсгейт. Кто такой этот человек, неизвестно. Вернувшись на конюшню, Кэт обо всем рассказала Доркас.