– Может, Элли не сказала Мэри, где была. Может, Мэри подумала, что Элли на самом деле имела отношение к случившемуся с Ханной. Вероятно, она посчитала, что так соврав, она ее защищает.

– М-м, – произношу я себе под нос. Что Элли пыталась сказать Эвану в тот вечер? Она пыталась спасти жизнь Ханны, или она как раз виновата в ее смерти? Она чудовище или жертва?

Глава 90

Глава 90

Имоджен

Имоджен

В городке типа Гонта вывеска «Хирургия» является очень сильным преувеличением. Два врача общей практики работают в доме, который можно только описать как «негабаритная хижина», которая видела и лучшие времена, но я совершенно точно их не помню. Врачебные кабинеты очень скудно обставлены, лишних денег на ремонт не тратили, и если вы посмотрите на плинтусы, как я сейчас, то увидите, что некоторые из них даже не полностью покрыли лаком. Несмотря на то, что Дэн так и не простил меня за то, что не сказала ему про нашего ребенка, муж сжимает мою руку так, словно мы находимся на спасательном плоту, а он тонет. Я не уверена, кто нервничает больше, хотя, судя по бледному лицу и застывшему нейтральному выражению на нем, – Дэн.

Мы пришли сюда, чтобы узнать результаты анализов, которые у меня взяли в больнице. По ним должны определить причину выкидыша. Почему ребенок продержался всего десять недель? Меня уже предупредили, что ничего необычного в этом нет: у массы женщин происходит выкидыш именно на этом сроке беременности, и они даже не знают, что были беременны! Вероятно, некоторые даже не понимают, что произошел выкидыш, и списывают спазмы в животе и сильное кровотечение на просто нетипичную менструацию. В больнице даже не хотели проводить обследование. У меня было ощущение, что работавший со мной врач пытался прикусить язык, чтобы не сказать «так бывает, обычное дело». Если бы Дэн не настаивал, я сама не стала бы. И не в малой степени потому, что мне не нужны анализы, чтобы сказать, почему не выжил мой ребенок. Я знаю причину, и ее нельзя представить работникам сферы здравоохранения. Я просто надеюсь, что Дэн не впадет в отчаяние, когда врач скажет, что никакой логической причины смерти нашего ребенка нет.

– Как вы, вероятно, понимаете, мы пригласили вас, потому что получили результаты ваших анализов.

Врач – молодой, довольно симпатичный мужчина с густыми темными вьющимися волосами, в джинсах и светло-розовой рубашке в тонкую полоску. Я понимаю, что чувствовала бы себя гораздо комфортнее, обсуждая такие интимные детали, если бы он был старым и седым, в очках с металлической проволочной оправой. От этой мысли я слегка дергаюсь и чувствую себя виноватой.