Джудит стояла на носу, сдвинув накидку на одно плечо — так было удобнее работать шестом, — и гордо смотрела вперед. Она была похожа на мушкетера.

— Знаете, — сказала Сьюзи, — все-таки это было невероятно. Не всякая пожилая дама могла бы обезоружить убийцу сахарной пудрой и карандашом.

— Я просто отвлекала его. Достаточно долго для того, чтобы Эмма могла напасть. А она сделала это лишь потому, что вы рискнули жизнью, попытавшись переплыть через реку.

— Чепуха, так поступил бы любой на моем месте.

— Вовсе нет, — Бекс покачала головой.

— А вы, Бекс? — взглянула на нее Джудит. — Я бы многое отдала, чтобы увидеть запись, на которой вы разбиваете стенд и размахиваете саблей.

— Все смотрели на меня как на сумасшедшую, — усмехнулась женщина. — Я тогда думала лишь о том, что должна скорее добраться до вашего дома. Знаете, и все же я не понимаю, зачем преступникам понадобилось красть багетную раму.

— Ах, да. — Джудит улыбнулась. — Это все Элиот. И он не собирался красть раму.

— А зачем украл?

— Проникнув в дом Стефана в первый раз, Элиот измерил и сфотографировал оригинальную картину, а потом написал ее точную копию. В ту ночь, когда я спугнула его, он лишь хотел поменять картины местами. Тот факт, что на столе остались инструменты и стружка, должен был навести нас на мысль, что он успел снять раму с настоящего Ротко. Когда я вошла в дом Стефана, оригинал Ротко, рама от него и копия находились в одной комнате. Элиоту предстояло сделать выбор: оставить копию и скрыться с настоящим Ротко или повесить оригинал обратно на стену, пусть и без рамы.

— Я бы оставила подделку и унесла с собой настоящую картину, — уверенно заявила Сьюзи. — Надо же довести дело до конца, раз уж ворвался в дом.

— Вы так думаете? Элиота застали в доме, куда он проник незаконно. Следовательно, он ожидал, что скоро прибудет полиция. Он знал: неважно, какая картина останется в доме, ведь он не успел замести следы, и теперь кто-нибудь поймет, что преступник интересовался полотном Ротко.

— В этом он был прав, — кивнула Бекс.

— Именно. Если бы в доме Стефана осталась подделка, полиция быстро поняла бы, что проникновение совершил Элиот, ведь на полотне были его отпечатки. А может, к подложке прилип волос с его пышной шевелюры.

— О, я поняла, — воскликнула Сьюзи. — Если бы на стене осталась подделка, полиция быстро вышла бы на след Элиота.

— Потому он и оставил в доме оригинал. По той же причине Элиот устроил костер на своем заднем дворе. Он хотел уничтожить копии и настоящую раму. Это объясняет, почему он был в таком отвратительном настроении, когда Таника пришла с ним поговорить. Элиот понимал, что убил совершенно незнакомого человека с целью вернуть картину отца и в итоге сам все испортил. Он совершил страшное преступление, но картину так и не получил.