Выйдя из палаты, он увидел возле лифта в дальнем конце коридора Эрика. Напарник на ходу покачал головой.

– Что случилось? – Скотт напрягся, предполагая самое худшее: например, что Кинг ухитрился умереть за последние полчаса.

– Поверить не могу, – пробормотал Эрик, увлекая его обратно к лифтам. – Ты знаешь про сим-карты, которые нашли в доме Кинга?

Скотт кивнул.

– Техподдержка сверила их номера с подозрительными номерами в журнале звонков тех пропавших проституток.

– Он сам звонил жертвам, – предположил Скотт.

– Нет. – Эрик взглянул на него. – Он звонил нашему старому боссу Фрэнксу.

– Что?! – Скотт остановился как вкопанный.

Эрик затащил его в лифт и нажал кнопку первого этажа.

– На одной сим-карте – звонок на нашу анонимную «горячую линию», а еще на двух – по одному звонку Фрэнксу.

– Напрямую Фрэнксу?

Эрик кивнул.

– Он начал звонить, когда ты объявил через СМИ сбор информации о фургоне. Интервал между звонками примерно шесть месяцев. Мы пока не знаем, о чем они говорили, но Фрэнксу придется отдать телефон на проверку. Держу пари, Кинг был анонимным информатором. Когда Тернер расспрашивал меня в Лос-Анджелесе, он упомянул о парне, с помощью которого Фрэнкс рассчитывал разделаться с тобой и добиться, чтобы нас убрали отсюда.

Скотт почувствовал одновременно злость и облегчение.

Эрик посмотрел на него.

– Кинг натравливал его на тебя, чувак.

Они вышли из лифта и направились к «Краун Виктории», которую Скотт припарковал на площадке для машин скорой помощи.

– Думаешь, Фрэнкса уволят?

– Если даже не уволят, все равно это ему выйдет боком. Все зависит от Управления профессиональной ответственности. Они разберутся, насколько тщательно Фрэнкс проверял сведения от информатора, прежде чем использовать их для принятия оперативных решений. Хочешь, поведу машину?