– Я внутри, но сесть негде.

– Сколько еще ждать? – спрашиваю я.

– Как раз пытаюсь это выяснить.

Притом что мой клубничный пирог под угрозой, и уже подумывая заказать его навынос, я говорю:

– Сейчас подойду, – и заканчиваю разговор.

Заперев дверцы, пробираюсь между припаркованными машинами, но даже не успеваю свернуть за угол к фасаду здания, как передо мной возникает Рич в светло-голубой футболке с длинным рукавом и джинсах – со своими светлыми волнистыми волосами, спадающими на плечи, выглядит он как типичный пляжный плейбой, при виде которого женщины пачками падают в обморок. Но только не я. Не то чтобы я вообще хоть когда-то падала в обморок. При виде кого угодно.

– Ждать где-то с час, – сообщает он. – И я сомневаюсь, что тебе захочется торчать здесь так долго.

– У них реально хороший клубничный пирог.

– Ты хочешь целый час дожидаться пирога?

– Нет? – спрашиваю я.

Он морщит лоб.

– Да?

В этот момент я задаюсь вопросом, всегда ли наше общение было столь выспренным, и решаю проигнорировать это, прежде чем сказать ему твердое «нет», хотя мне придется вернуться за этим пирогом позже.

– Куда еще мы можем пойти и поговорить? – спрашивает он.

– Прямо здесь и сейчас меня вполне устроит, – отвечаю я. – Ты явился сюда, чтобы помочь мне с этим делом или чтобы цепляться к Кейну?

Его глаза гневно сверкают.

– Кейн – часть этого дела. Он наверняка стоит за каждым из этих убийств. И этот больной ублюдок наверняка просто пытался заманить тебя сюда. Каково это? Знать, что люди погибли только ради того, чтобы заманить тебя сюда?

Учитывая мой недавний разговор с Кейном, Рич задел около десяти нервов.

– Это каким же придурком надо быть, чтобы возлагать на кого-то такую вину? Ах да… Таким, который думает той головой, что в штанах, а не той, что у него на плечах.

– Я не знаю, как еще заставить тебя увидеть его таким, какой он есть.