– Рёко… ты говоришь, что Сугано трогал Рёко?! – сдавленным голосом вскрикнул директор клиники.

– Именно об этом свидетельствуют неоднократно посещавшие Рёко-сан приступы оцепенения. Хотя я и предполагаю, что у нее с самого рождения имелась подобная предрасположенность, – не могло ли применение дурмана привести к ее усугублению? Эффект препарата может сохраняться продолжительное время, до двух-трех суток. Если Сугано-си, выбрав Рёко-сан для удовлетворения своих скверных желаний, назначал ей «лекарство» из дурмана и забавлялся с ней, как ему хотелось…

– Постой, Кёгокудо! – закричал я.

С меня было достаточно. Я…

– Не говори подобные вещи, основываясь лишь на собственных домыслах. Если ты ошибаешься, то это клевета, жестоко порочащая не только доброе имя Сугано-си, но и честь Рёко-сан!

Я… я больше не мог этого слушать.

– Успокойся, Сэкигути, он еще не все рассказал, – сказал Киба.

Кёгокудо посмотрел на меня с глубоким состраданием, а затем возобновил свой рассказ:

– Считается, что сексуальное насилие, пережитое в нежном возрасте, оказывает сильное влияние на последующее формирование личности. Однако случай Рёко-сан немного отличался. Она никогда не подвергалась подобному насилию, пребывая в своем нормальном состоянии сознания. Она подвергалась сексуальному насилию, будучи в состоянии, близком к тому, что в просторечии называется «камигакари» – иными словами, в состоянии невменяемости, когда ее сознание отсутствовало в ее теле. Извращенный опыт, который получала ее оцепеневшая, пустая оболочка, постепенно накапливался. И когда наконец эта пустота заполнилась… сформировалась вторая личность.

– Поиграем?..

– Мм хмм хм.

– Полагаю, что Сугано-си оказался в затруднительном положении. В девочке, бывшей до той поры покорной куклой, безропотно исполнявшей любую его прихоть, внезапно проснулась собственная воля. Конечно, она формировалась постепенно, но было одно ключевое событие, благодаря которому она проявилась. Это было любовное письмо…

– Это письмо?