41. Кузница Альвар

41. Кузница

Альвар

Апрель 1994 года

Альвар несколько раз оглянулся, хотя знал, что все в башне наслаждаются послеобеденной сиестой. Рамиро занимался в библиотеке, а отец дремал у камина в своем кабинете. Он в этом удостоверился.

Альвар сглотнул, вспомнив об отце, Лоренсо Альваре, двадцать третьем сеньоре Нограро. Однако пути назад уже не было.

Он сделал это. Поехал в Виторию, оформил документы. Агустин, лучший друг детства и недавно рукоположенный священник, согласился помочь.

– Хемма, – шепотом окликнул Альвар, входя в заброшенную кузницу. – Я здесь. Нам пора, иначе опоздаем.

Но Хемма еще не пришла. Альвар посмотрел время. Через час они должны быть в Витории. Агустин ждал их в часовне Лос-Долорес церкви Сан-Висенте. Когда он поставит отца перед свершившимся фактом, тому нечего будет возразить.

«Не успеем, – забеспокоился Альвар, еще раз взглянув на часы. – А ведь я предупреждал ее, чтобы сегодня не опаздывала…»

Хемма порой вела себя немного безрассудно. Будучи отличницей, девушка мечтала изучать морскую биологию, хотя все знали, что она останется в Витории и выберет одну из доступных специальностей. Зато по выходным, когда они виделись в Угарте, она оставляла серьезность дома и веселилась с друзьями: устраивала ужины, каталась на лошадях, ходила в горы и на деревенские праздники. С густыми вьющимися волосами и волевыми чертами лица, Хемма всегда была прирожденным лидером. Альвар с детства сходил по ней с ума, вот только она единственная из девушек не обращала на него внимания. Все остальные ей в подметки не годились.

Альвар сел на старый мешок с дровами. Полуразрушенная кузница принадлежала их семье, но ею не пользовались с прошлого века. Он уже несколько лет подумывал отреставрировать здание и превратить его в гостиницу для сельского туризма.

Отец будет против перемен. Семья не нуждалась в деньгах, но Альвар не хотел быть просто хозяином башни, единственная забота которого – управление семейным наследием. Он задумал реформировать поместье, хотя из-за отца придется делать это постепенно. И еще он знал, что отец будет недоволен им из-за свадьбы.

К тому же в последнее время состояние отца ухудшилось. Эти унизительные переодевания… Даже к ужину он спускался в разных костюмах, менял голос, говорил на староиспанском. Последний психиатр и вовсе не верил, что у Лоренсо Альвара множественное расстройство личности. Считал его симулянтом. Трансвеститом, который отказывается принять свое состояние.

«Бедная мама, – вновь подумал Альвар. – Ей пришлось столько всего пережить…»