Он уверенно перехватил руку изумленного Максима, заломил ее за спину, скрутил того, кто раньше казался ему чудовищем. В решающий момент его тело, еще не до конца восстановившееся, не подвело. Оно словно знало не хуже разума: для боли и слабости будет другое время, потом, не сейчас. Поэтому Леон действовал грамотно и быстро, но все же недостаточно быстро.

Максим ведь тоже не был обычным человеком. Как бы ни было велико его удивление, оно не делало его беспомощным. Он не сумел оказать активное сопротивление, однако успел нажать на ту кнопку, над которой держал пальцы. Казалось, что это ни к чему не привело, однако именно такая тишина и была страшнее всего. Значит, Максим запустил какой-то процесс в скрытых залах, невидимых для посторонних.

Леону нужно было это отменить. Вот только как? Пульт представлял собой сложную систему датчиков, экранов, кнопок… Здесь почти ничего не было подписано! Леон не представлял, какая часть этой системы действительно относится к заводу, а какая — к залам, о которых знал только Максим.

Тот наблюдал за ним с нескрываемым триумфом. Он словно и не замечал оперативников, удерживавших его в полусогнутом положении. Для него существовал только Леон — первый, кто играл с ним на равных.

Максим уступил ему, когда позволил себя схватить, не сумел обмануть предполагаемым самоубийством. Теперь он жаждал реванша и в момент, когда ему следовало бы молчать, подначивал соперника.

— Преступник ведь уже схвачен, чего вы пытаетесь добиться? Может ли оказаться, что вы ищете сущую мелочь, вроде мышек, случайно попавших на мой завод? Только это все напрасно, господин полицейский, или как там вас называть. Сюда никто не попадает случайно. А даже если бы две бедолаги-мышки забрели сюда, что толку? Вы могли бы выпустить их из клетки, но не спасти. Коридоры длинные, комнаты темные, дышать нечем. Это же мусорный завод! Здесь почти всегда мало воздуха, да и тот для людей. Для мышек — нет.

Он не сказал ничего такого, что могли использовать против него на суде, но при этом сказал достаточно. Пожалуй, даже слишком много…

Максим давил на эмоции, не понимая, что у Леона их сейчас просто нет. Было только чистое сознание, работавшее все с той же скоростью компьютера. Длинные коридоры, лабиринты — это Максим определенно любил, как и Холмс, ему нравилось мрачное переплетение тоннелей, создающее ощущение бесконечности. Он умудрился создать нечто подобное даже в маленьком здании СПА-салона, а на заводе ему и вовсе есть где развернуться.

Он не стал бы тут держать живое оружие вроде змей или шершней, слишком рискованно, если учесть, что в другие дни на заводе работают люди, не подозревающие о теневой стороне его бизнеса. Скорее всего, тут своя система, связанная с воздухом, как и намекнул Максим. Это же логично — и по-своему элементарно. Ему даже не нужно тратиться на ядовитые газы или устанавливать дополнительное оборудование, которое насторожило бы проверяющих. Нет, достаточно организовать все так, чтобы газ и дым, вырабатываемые заводом, пошли в нужном направлении.