Предъявлять ей обвинения никто не собирался, речь шла о несчастном случае. Больше всего ее волновало, что подумает Леон, не станет ли обвинять ее в излишней жестокости. Но он, предупреждавший Малинова два раза, скорбеть об уголовнике точно не собирался.

Она ожидала, что это отпугнет Сирягиных раз и навсегда, но эффект оказался даже внушительней. Любочка и Андрюша почему-то вбили себе в голову, что Анна намерена мстить всем, кто ее преследовал. Поэтому она расправилась с Малиновым и теперь примется за них — ведь убила же она своего мужа! Они решили, что им нужно спрятаться от нее… в тюрьме.

Они добровольно признались в убийстве своего отца, Дмитрия Сирягина. Правда, чтобы получить срок поменьше, они теперь всюду твердили, что он действительно был педофилом и жестоко с ними обращался, они вынуждены были так поступить. Но главное, это отвлекло их от наследства Яна Мещерского, причем надолго. Свой урок они получили!

Дверь открылась, отвлекая Анну от чтения новостей с планшета. Она увидела, что Леон вернулся, и сняла наушники.

Лидия потребовала, чтобы он и Дмитрий были с ней до родов. Она была в своем репертуаре, даже похищение не сильно повлияло на нее. Леон собирался отказаться, но Анна уговорила его немного подыграть, ведь Лидии, если откинуть все былые обиды, и правда тяжело. За это она пообещала дождаться его здесь, в этой комнате.

Теперь же он вернулся и устало опустился на диван рядом с Анной.

— Честное слово, справиться с серийным убийцей проще, чем выдержать эту женщину в больших дозах! — простонал он.

— Как она?

— Здоровее всех здоровых — и рожает. Ее увезли в зал, Дима с ней, меня туда под страхом смерти не затащишь. Но я буду ждать здесь… Ты ведь никуда не спешишь?

— Нет, — улыбнулась Анна. — Уже никуда.

Он покосился на ее планшет и спросил:

— Что, новости по Галахову ищешь?

— Нет, откровения Сирягиных читаю. А что пока по Галахову искать? Идет подготовка к суду, до этого в новостях будут только сплетни, бредовые версии и то, что мы и так знаем. С ним все ясно, все преступления можно доказать, его признают вменяемым. Что же до диагноза, который я подозреваю, то тут пока результатов нет. В любом случае, на свободу он не выйдет.

— Это понятно, мне другое покоя не дает…

— Что же?

— Ему ведь почти удалось, — заметил Леон. — Я имею в виду, удалось подставить Майкова. Да и Гордейчика он за решетку упрятал как нечего делать. А с Майковым вообще у него все бы идеально сложилось, если бы не случайность, которую он никак не мог учесть. И сел бы Майков на всю жизнь! Если вспоминать Кристи, то из-за него вообще человек умер. В этом есть какая-то ирония: в том, как легко обмануть следствие и подставить невиновного.