Жандармы долго и старательно сверяли каждую букву, каждую цифру, словно игроки в лото, которые не могут поверить, что держат в руках выигрышный билет. Десять лет они ждали, когда же наконец выскочит нужная комбинация…

И теперь бурно выражали свою радость.

Сперма в баночке оказалась та же, что нашли на телах Морганы Аврил и Миртий Камю! По горячим следам Вайсман составил итоговую докладную судье Лагарду: Фредерик Мескилек раздобыл сперму неизвестного, чтобы отвести от себя подозрения. Эта улика позволяла поставить точку в деле, принявшем совершенно отвратительный оборот. Обычный влюбленный, запаниковавший, получив отказ от обеих пассий, красавчик Шишин превращался в убийцу-садиста, тщательно подготовившего оба убийства. Напрасно судебный медик доктор Курад утверждал, что, по его мнению, технически невозможно, чтобы сперму, обнаруженную во влагалище Морганы Аврил, ввели туда искусственно; никто не придал значения его словам. Даже с тремя пулями в животе Фредерика Мескилека занесли в первые строчки списка дьявольски изобретательных убийц.

«Параме» вошла в порт Гранкам-Мэзи. Обошла десяток пестрых рыбацких лодок, лениво покачивавшихся у набережной. Жандармы, рассыпавшиеся среди полистироловых баков, похоже, поймали сетью лодки рыбаков и пригнали сюда в ожидании, когда за ними явятся владельцы.

Дениза бросила канат ближайшему жандарму. Сплющив желтые спасательные круги, «Параме» уперлась в кирпичные подпорки набережной.

— Они хотят с тобой поговорить, — прошептала Кармен на ухо Осеан. — Поговорить с каждым из нас. Но сначала с тобой.

В ее голосе звучала тревога. Она сжимала в руке телефон.

Взглянув мокрыми от слез глазами на мать, Осеан снова обрушила на меня поток слез. Поток дождя — на этот раз горячего. Разумеется, ей надо объясниться с полицией. Она убила человека. Меньше тридцати минут назад она всадила в него три пули.

Чтобы отомстить.

Чтобы спасти меня…

Ее ладонь медленно заскользила по моей руке.

— Прости меня, Джамал, — произнесла она. — Прости нас, это было…

— Тебя ждут, — торопила Кармен.

Осеан встала. Мне показалось, что во взгляде ее мелькнуло сожаление.

— Зовут, — прошептала она.

Зовут.

Кармен и Осеан скрылись за синим микроавтобусом «Рено-Трафик», стоявшим прямо напротив «Параме», а палубу куттера наводнили жандармы. Наверное, с десяток. Некоторые надели латексные перчатки и маски из прозрачного пластика. Я по-прежнему сидел на запертом ящике, и никто, похоже, мной не интересовался. Справа в поле моего зрения стояла, опираясь на поручни, Мона; когда к ней подошел полицейский, она что-то ему сказала.