— Парень, парень, мы свои! — увидев, как раненый дернул пистолетом при их появлении, заторопился Богданов. — Свои! Полиция! Куда они пошли? Туда?

Парень был на грани потери сознания. Он попробовал что-то промычать, поперхнулся, закашлялся, и его перекосило от боли. Трясущимся в руке пистолетом слабо взмахнул, указывая на тропинку, и уронил голову на траву.

— Вызывай «скорую»! — рявкнул Богданов младшему оперу и со всех ног припустил по тропинке, держа табельное оружие наизготовку на вытянутых руках.

Сразу за леском был пустырь, прилегающий к высокому забору стройки. Противников было двое. Чернявые, с крупными орлиными носами, в бейсболках, почти скрывавших лица, и черных олимпийках с капюшонами. Один что-то говорил на гортанном наречии по сотовому телефону, жестикулируя второй рукой с зажатым в ней вороненым стволом, второй занимался Кадыком — швырнув его грудью в землю, заломил руки и быстро и профессионально связывал их с помощью мотка скотча. Чтобы Кадык не орал, ему в рот затолкали какую-то тряпку.

— Лапы в гору, оба! — проревел Богданов, вскидывая оружие и выходя из зарослей. — Кто дернется, стреляю!

Противники замерли, уставившись на Богданова.

— Полиция! Оглохли? Оба лапы в гору и на колени! Быстро, вашу мать!

Они колебались, буравя Богданова недобрыми взглядами, в которых была растерянность от неожиданного его появления — но не было ни малейшего страха.

А уже через секунду стало ясно, в чем дело. Они не колебались, а выжидали. Потому что где-то рядом заревел двигатель, и из-за угла стройки на пустырь вылетела, поднимая облако пыли, синяя «Киа». Автомобиль, угрожающе ревя, на полной скорости рванул прямо на Богданова.

— Стой! — завопил он, стреляя в воздух. «Киа» взревела еще громче, неумолимо приближаясь. Богданов шарахнулся назад, сообразив, что за деревьями он будет в безопасности, и на бегу открыл огонь. Четыре выстрела разнесли лобовое стекло. Которая из пуль достигла цели, Богданов не знал. Но водителя швырнуло на дверцу, забрызгав ее кровью, потом на руль, и синий ревущий автомобиль резко пошел вправо. Он пронесся мимо Богданова и с грохотом и скрежетом врезался в столб дерева. Сверху полетели встревоженные осенние листья.

Противники, заполучившие Кадыка, времени зря не теряли. Они выхватили оружие, и один из них, который до этого общался по телефону — наверняка с водителем «Киа» — открыл огонь. Богданов метнулся в заросли, нырнул головой вперед в спасительные кусты, перекатился в сторону и вскочил. Теперь его защищал ствол дерева. Но высунуться ему не давали — как только Богданов пытался дернуться, в ствол вгрызались, разбрасывая в стороны щепки, раскаленные капли свинца.