Янссон говорил о Швеции: о гномах и троллях, об оленях и саамах, о празднике середины лета и о выпивке. О лодках в стокгольмских шхерах, Евровидении и далекарлийских лошадках. Он пытался говорить бодро и оживленно, но у него это получалось плохо. Томми Янссон, по-видимому, нехорошо себя чувствовал. Густав взглянул на Эйнара. Ему, очевидно, ситуация тоже казалась напряженной – он сидел, скрестив руки на груди, пытаясь шутить с ничего не понимавшим Томми.

В Стокгольме они припарковались у здания полиции на Кунгсхольмен, Томми провел их внутрь, а потом наверх, в конференц-зал.

Эйнар налил в чашки кофе до краев. Томми взял булочку с корицей и запихал ее в рот. Жуя, он дышал носом; потом добавил кофе и взял еще булочку. Казалось, что он немного успокоился.

– Хорошо, – начал Густав Пелтье. – Спасибо, что мы смогли собраться так оперативно. Мне удалось связаться с невесткой Гектора Гусмана, она дала нам информацию о нем. К сожалению, мы его упустили. При разговоре с ней всплыло одно имя – София Бринкман. Нам мало что известно о ней, но она, по-видимому, близка Гектору как в личном, так и в профессиональном плане. Мы решили сконцентрировать наше внимание на ней, объявили в розыск, и Эйнар здесь выследил ее, когда она, в сопровождении неустановленной личности, с ножевыми ранениями оказалась в одной из больниц Ютландии.

Томми слушал. В разговор вступил Эйнар:

– Здесь может быть связь с произошедшей ранее стрельбой в Мальмё. Там тоже раненого вывезли из больницы свои люди.

– Кто это был? – спросил Томми.

– Судя по описанию, возможно, Гектор Гусман. Но точной информации нет, – ответил Эйнар.

Томми обвел мужчин взглядом. Настал его черед врать. Он настроился на новую волну – более спокойного, собранного, настоящего копа – и начал:

– У нас тут крутая заваруха…

На лицах датчанина и француза появилось любопытство.

– Нас долгое время обманывали. Двое из наших близких коллег перешли на другую сторону.

Густав Пелтье поднял брови.

– Заваруха заключается в том, что эти двое работали над расследованием событий в «Трастене».

– Объясните.

– Это долгая история. Но с самого начала дело вела Антония Миллер. Думаю, она не справилась, ни к чему не пришла, просто-напросто плохо работала. Я сказал, что мне нужен кто-то другой. Она боролась за то, чтобы сохранить рабочее место, и предложила Майлза Ингмарссона, который, по ее мнению, был хорош. Зная его, я подумал, почему бы и нет. Но я жутко жалею об этом. Оказалось, что оба следователя, Антония Миллер и Майлз Ингмарссон, сотрудничали друг с другом – и прогнили до основания. Угрожали бандитам и влезали в их дела. Когда до меня дошли слухи и я стал интересоваться этими двумя, они как сквозь землю провалились. Должно быть, всё поняли. Это произошло всего пару недель назад.