Действительно, никто не даст себе вколоть всякую дрянь, а бывшая жена была трезвой, в ее крови не обнаружено транквилизаторов — об этом все знали. Обвинение показалось Матвею Павловичу несостоятельным, что отразилось на его лике, он кичливо оглядел всех, мол, ну, что скажете? Не верил любящий отец, что его сын конченый негодяй, но объяснение нашлось у Вениамина Ивановича:

— Полагаю, Роберт повалил на диван Гелу, когда она этого не ожидала, и придавил собственным телом, то есть навалился на нее. Масса тела Роберта равномерно распределилась по всему телу Гелы, в таком положении гематомы редко появляются. При этом самому сделать укол невозможно, однако у Роберта была помощница — мать, она вколола в мышцу руки бывшей невестки наркотик. В вену уколоть было невозможно, жертва слегка дернулась бы и… все пропало, повреждения стали очевидными, а значит, и насилие. А Роберту хотелось эту историю закончить суицидом бывшей жены. Верно, Иннокентий?

Тот подтвердил кивком головы, и, поскольку никто не изъявил желания обсудить этот момент, дальнейший расклад он снова адресовал Роберту:

— После укола вы подождали, когда подействует инъекция, а это довольно быстро происходит, хоть и не в вену кололи. Далее Роберт отправил три эсэмэски с телефона Гелы, себе в том числе. Потом Катрин помчалась в автомобиль и караулила, кто приедет первым. Думаю, самое страшное — если б Алексей приехал одновременно с Сашей, тогда пришлось бы отменить убийство, ведь именно из них кто-то должен был стать бесспорным убийцей, если бы! Если бы следствие не поверило в самоубийство, как случилось сегодня.

— И даже Саша? — не верилось Алексею.

— В зависимости от того, кто из вас приехал бы первым. Ты оказался более расторопным, поэтому, когда Катрин позвонила сыну и сообщила о тебе, Роберт выбросил Гелу из лоджии, она уже была в наркотическом опьянении, то есть никакая, отсюда не сопротивлялась. И побежал к лифту (а их два, что исключало встречу с братом). Роб и оставил дверь квартиры открытой, иначе как зашли бы Алексей с Сашей? Но! Роберт повел себя благородно (прозвучало с издевкой), не сдал тебя тогда следствию…

— Зато сейчас свое преступление перекинул на Алексея, — презрительно фыркнул Никита.

— Но три года назад версия «убийство» не развивалась, — внес уточнение Вениамин Иванович. — Не было достаточных оснований, а всплыла только сейчас в связи с покушениями на Александру Боярову.

О, пауза, снова пауза… Она понадобилась всем: Алексею — чтобы в себя прийти, Роберту — для поиска бреши в обвинениях, их отцу — для осмысления: он пока мало что понимал, ему не хватило подтверждений, прямых улик: