Когда все кончилось и оба они еще не перевели дух, Дэн повернул голову к часам у ее кровати.

– Никогда не думал, что с гордостью скажу такое, но я занимаюсь любовью быстрее, чем варится лапша.

– На три минуты, – добавила она.

Оба засмеялись. Дэн сказал:

– Пойду-ка я все-таки проверю, а то как бы не переварилась. Ты же не любишь пасту, похожую на клейстер? – Он подобрал с пола одежду, натянул трусы и футболку, чмокнул ее еще раз и вышел из комнаты.

Сбегав еще раз в душ, чтобы подмыться, Трейси натянула футболку и теперь расчесывала волосы. Дождь лил как из ведра, его звук напоминал грохот моторов на фривее, а во дворе снова включился свет.

Трейси шагнула к стеклянной двери. На этот раз двор не был пуст. Фигура в капюшоне, тень от которого скрывала лицо, стояла посреди ее газона, вокруг каскадами лил дождь. Затем свет погас.

С участившимся пульсом Трейси пересекла комнату, схватила свой «глок» и бросилась к лестнице в гостиную.

Дэн поднял голову, когда она выскочила из спальни.

– Так ты вино бу…?

Трейси уже неслась по лестнице вниз.

– Трейси?

Она поспешно открыла замки и распахнула дверь.

– Что случилось? – закричал Дэн.

Кроссуайт пронеслась через темный нижний этаж к двери во двор, загремела замками там и, с «глоком» на изготовку, выскочила под дождь, повернула голову вправо, потом влево, глазами обшаривая пространство. Прожектора снова вспыхнули, освещая пустой двор. Она поворачивала пистолет из стороны в сторону, следуя за светом, приближаясь к темному кустарнику. Босые ноги тонули в пропитанном водой газоне.

– Где ты? – крикнула она. – Где ты, черт тебя побери?

– Трейси? – Дэн стоял у открытой двери и звал ее. – Трейси?

Поравнявшись с кустами, она стала оглядывать их в поисках обломанных веток, протоптанной тропы, отпечатков в мокрой земле.

Дэн вдруг тоже оказался рядом с ней, его голос покрыл шум дождя:

– Что ты делаешь?