– Зал вмещает четыреста человек, – сказал инспектор Джейгоу так тихо, словно мы находились в церкви. – Но для приема его величества этого недостаточно. Для торжеств откроют Венецианскую гостиную и зал Уилкса, да и вообще будет задействован каждый свободный уголок Мэншен-хауса. Гостей ожидается очень много, и принять их всех не так-то просто.

Я взглянул на Холмса, опасаясь, как бы он опять не заговорил о роскоши и мишуре. Но он лишь спросил с оттенком нетерпения в голосе:

– Не покажете ли вы нам помещения, отведенные для подготовки к церемонии?

Джейгоу легонько ударил себя по лбу, будто бы досадуя на свою забывчивость:

– Конечно, мистер Холмс. Прошу пройти за мной. Я покажу вам комнаты для переодевания и тому подобное. Места в залах слишком мало, гостям будет неудобно сидеть за столами в мантиях. Мы предусмотрели очень надежное хранилище для плащей и всевозможных церемониальных атрибутов. Сюда, пожалуйста.

Следуя за инспектором, мы поднялись по парадной лестнице с мраморными ступенями, затем прошли немного по широкому коридору и остановились перед дубовой двустворчатой дверью, оснащенной несколькими внушительными замками и задвижками.

– В дни больших церемоний, джентльмены, здесь всегда переодеваются придворные. Членам королевской семьи положены, разумеется, отдельные кабинеты. В остальное время в этих помещениях заседают члены муниципального совета. Комнаты тянутся по всей длине здания, но вход только один. В день приема перед дверью выставят двоих сержантов военно-полицейского корпуса. Руководить ими и двумя караульными-запасниками будет старший капитан. После того как гости спустятся в обеденные залы, дверь запрут, и до конца ланча ни один человек не сможет сюда войти.

Отперев замок, инспектор ввел нас в просторную прямоугольную комнату. Здесь придворные при помощи камердинеров должны были снять мантии перед началом торжественной трапезы и снова надеть их перед выходом. Слева три высоких подъемных окна смотрели во двор. Посредине стоял большой стол, а вокруг него были расставлены прямые стулья с набивкой из черного конского волоса. Благодаря обстановке комната действительно напоминала зал заседаний, каковым, по сути, и являлась. Другая дверь в дальнем конце вела в помещение, которое предназначалось для хранения мантий, снятых с владельцев. Всю мебель отсюда вынесли, и теперь здесь стояли лишь три-четыре десятка портновских манекенов на высоких металлических подставках, обтянутых светло-коричневым холстом: они выстроились в три ряда, в точности как солдаты на параде.