Настала неделя официального ланча у лорд-мэра. Знамена, которыми в день коронации пестрел Уэст-Энд, теперь украшали коммерческие улицы Сити: они развевались вокруг собора Святого Павла, висели на фасадах банков, страховых и брокерских контор. Гирлянды маленьких флажков можно было увидеть на лепящихся друг к другу домах Ист-Энда (в той его части, что граничила с центральными кварталами), а также на доках Уэппинга и Лаймхауса.

Поведение Шерлока Холмса оставалось для меня загадкой. Он больше не говорил о предстоящей краже, при этом ни разу вслух не усомнился в правильности своих выводов. Он давно не вспоминал ни о брате Майкрофте, ни о Лестрейде, а со мной держался так замкнуто, что моя дружеская преданность едва не пошатнулась. Может быть, он, как говорится, взял палку не за тот конец? Все мы живые люди, и Шерлок Холмс тоже. Даже он не застрахован от того, чтобы упустить какую-либо существенную деталь. Ему и прежде случалось изредка ошибаться. Да и откуда он мог знать, что ограбление произойдет не на коронации, а во время приема у лорд-мэра?

Если полковник Мориарти не собирался сорвать «Королеву ночи» с лацкана лорда Адольфуса на глазах у изумленной публики, ему оставалось только пробраться в запертую гардеробную, пока обладатель броши будет делить трапезу с королем. Имей наш враг в своем распоряжении бригаду рабочих с кирками, он мог бы пробить каменную стену толщиной в двенадцать дюймов. В противном случае он должен был войти в хранилище через дверь, закрытую на замки и задвижки и охраняемую вооруженными сержантами военно-полицейского корпуса. Второй вход, соединяющий комнату для переодевания с той, куда уносили ценности, тоже запирался. Правда, были еще окна во двор, расположенные на высоте тридцать футов, но после того спектакля, который устроил Холмс для инспектора Джейгоу, полицейским поручили бдительно стеречь двор. Маленькую третью комнату, как и первые две, тоже держали запертой, а в нишевых шкафах, даже будь они открыты, могла спрятаться разве что кошка. В честности сержантов военно-полицейского корпуса сомневаться не приходилось.

Если вор каким-то непостижимым образом все-таки проникнет в гардеробную и укроется там, он не выберется оттуда до возвращения придворных с торжественной трапезы. Его непременно обнаружат, и он не сможет вынести из здания украденную вещь, поскольку по случаю пропажи «Королевы ночи» любого подозреваемого обыщут самым тщательным образом, пусть и в обстановке строжайшей секретности. Чтобы избежать ареста, ему придется избавиться от броши и уйти с пустыми руками. После этого во всех трех комнатах разберут полы и перероют ящики. Вернуться туда не позволят никому – по крайней мере, вору, который мог спрятать там свою добычу. В первую очередь возьмут в оборот несчастных сержантов, которые, прежде чем занять пост у двери, заносили вещи в гардеробную, а по окончании церемонии выносили их владельцам. Вероятно, задержат и кого-то из камердинеров, помогавших своим господам переодеться.