— Стародубцев мне говорил. Не верь, мол, ни в каких чертей — их нет.

— Ему что! У него винтовка, наган, шашка.

— У меня тоже есть, — Пантушка легонько похлопал по карману своих штанов.

Помолчали. Потом Пантушка опять заговорил:

— На кладбище могли спрятать… в могиле.

— Ой! — вырвалось у Яшки. — Я не пойду.

— Не бойся, я нарочно сказал, в книжке читал… Клады-то больше прячут в пещерах.

— У нас пещер нет.

— Да, нет, — с сожалением отметил Пантушка.

И вдруг он подпрыгнул на лавочке и едва удержался, чтобы не вскрикнуть от радости:

— Есть! Есть!.. Каменоломни-то! Забыл?

— О-о-о! — протянул Яшка. — Далеко. Около монастыря.

Упоминание о монастыре взбудоражило неудержимую Пантушкину фантазию. Он вспомнил, как ранней весной Стародубцев рассказывал о ночной встрече с отцом Павлом и Степкой около монастыря. Он сейчас рассказал об этом Яшке и уверенно заявил:

— Не в монастырь ездил поп ночью-то, а в каменоломни.

Яшка подумал и согласился.

— Правда.

— Давай пойдем в каменоломни, обязательно найдем драгоценности! Тогда уж поп не отвертится.

— Как из дома уйдешь? Мамка не пустит. Разве без спросу?..

— Без спросу нехорошо. Раз обманешь — потом никогда верить не будут.

— Да еще выпорют. Вчерась я недоглядел за Пашкой, он земли наелся. Эх, и всыпала мне мамка! Рука у нее чижолая. Как даст, как даст!.. Искры из глаз… До сих пор зад болит.